Максим Далин - Райский уголок

— А Шустрик тебе чем не угодил?

Эми всхлипнула.

— Ты считаешь меня злой ведьмой, да? Я злюсь на этого пса, потому что даже я об него спотыкаюсь, а если споткнётся отец, то уже не сможет встать! А Шустрик, как назло, постоянно засыпает там, где споткнуться легче всего. И я сдерживаюсь, чтобы его не пнуть. Я — злая, да?

— Нет, — грустно сказал Тим. — Вижу, как ты устала. А Шустрик тоже стар. Сколько ему уже, лет десять?

— Двенадцатый, — поправила Эми. — Помнишь, как он носился раньше? Не унять… а теперь только дремлет, и именно там, где ходят люди. И растолстел, как поросёнок.

— Он друг Юджина, — сказал Тим.

— Он старый и ужасно утомительный пёс, — сказала Эми с досадой. — И напачкал на ковре в передней. Вдобавок он то ли наполовину ослеп, то ли поглупел: не ест, пока не сунешь ему кусок в самый нос. Знаешь, я так устала, что иногда думаю…

— Не стоит, — тихо сказал Тим. — Вспомни, как он среагировал тогда.

— Тогда у нас ещё выбор был.

— И сейчас есть.

— Сейчас уже практически нет! — в голосе Эми послышались слёзы. — Я уже на пределе! Я всего боюсь! Я боюсь, что отцу станет плохо, а я не смогу помочь. И он просто умрёт у меня на руках! Ты не понимаешь, тебя никогда не бывает дома… Отцу нужен профессиональный уход, понимаешь?

Они про дом престарелых, думал Юджин — и ему делалось холодно и тошно. Ясно, что Эми устала, бедная девочка. Что берёт работу на дом, мостится со своим ноутбуком то в кухне, то в гостиной, кружится, как пчёлка, ничего не успевает… но ведь Юджин, взрослый мужик, мог бы позаботиться о себе и сам. Положим, водить машину бы он уже не рискнул — глаза подводят, что тут сделаешь… но уж дома-то! Подогреть еду и вывести Шустрика во двор! Позвонить Большому Джону из второго корпуса, чтоб тоже выползал, старый хрен, подышать свежим воздухом — ещё и поболтать о том, о сём с приятелем… что в этом сложного…

А дом престарелых — нет, это не надо. Это же — хуже, чем в тюрьму, в тюрьме хоть на прогулки, говорят, выпускают и можно перекинуться в картишки. Видел Юджин дом престарелых: кресла-каталки вдоль стены, тени несчастного старичья, которые еле ползут по звонку в столовую есть там диетическую кашку… И медсёстры-гренадеры, которые командуют стариками, как новобранцами на плацу: таблетки, микстуры, уколы, не дай бог…

А хуже всего — что Шустрика-то ведь с собой не возьмёшь. Куда его взять, в эту больничную стерильность? Кто гулять-то с ним будет? Сестрицы-то эти, сержанты, небось, наморщат носы: фи, старая псина… А дочке с Тимом Шустрик на что? Обуза… Убьют ведь. Усыпят, как говорится, а так — убьют. Укол с ядом — и вся недолга.

За то, что состарился, дуралей.

И Юджину бы такой же укол.

Оно, конечно, жалко. Но на что они ползают по земле без пользы? Вот в молодости, когда Юджин гонял дальнобойные шаланды из города в город — совсем другое дело было. Тогда он был лихой парень, работяга, всем нужен. Жена его любила, дочка… Тогда-то Эми не раздражалась… потом ещё внучата были маленькие, картинки деду рисовали… хорошее было время… А в кабине тогда ещё Нюхач с ним ездил, да… потом — Подлиза… А Шустрик, получается, Подлизе внук… Шустрик уже не видел международных автострад, но душевнейший парень, товарищ, всё понимает… Лабрадоры — хорошие псы, добрые…

Юджин опустил с кресла руку — и в ладонь тут же ткнулся нос, потеплевший и подсохший спросонья. Дочка говорит, слепой и из ума выживает. Про пса.

А про самого Юджина молчит. Хоть и он от Шустрика недалеко ушёл… Эх, думал Юджин, что не повезло бедняжке Норе, померла совсем молоденькая, семидесяти не было… а на самом деле повезло. Вот бы и Юджину так заснуть и не проснуться — от сердца, даже и не почувствовать ничего…

Но вот тут-то Тим и сказал:

— Только не дом престарелых. Я ещё помню, какие у него были глаза в прошлый раз. Как у перепуганного пацана.

— Знаешь, — сказала Эми, — мне тоже тяжело, но надо ведь что-то делать… Я просто не могу.

Тим вздохнул и сказал:

— Есть одно место, Эми. Мне рассказывал коллега из агентства новостей, там живёт его мать, ей нравится. Это маленький частный пансион для пожилых людей, его обслуживают роботы.

Эми задохнулась.

— Ты с ума сошёл!.. прости. Просто прозвучало дико. Лучше уж дом престарелых, чем бездушные машины.

— Не торопись, — сказал Тим. — Надо спросить у Юджина. Завтра воскресенье, все дома — вот и поговорим, когда он проснётся. Нет — значит, нет. Будем думать ещё.

— У меня уже нет сил, — сказала Эми.