Александра Бракен - Темные отражения. Немеркнущий [litres с оптимизированной обложкой]

Фигурой Коул был явно плотнее брата, смотрелся более рельефным, что ли. Еще он успел подбрить виски, и теперь его волосы выглядели гораздо темнее блондинистой шевелюры Лиама. Лиам, которого я знала, был порывистым и всегда готовым согреть своим теплом. Здесь же сидел его старший брат, жесткий и избитый до полусмерти, и казался вырубленным изо льда. В таком же состоянии я оставила и Лиама. Мне стало страшно от того, как быстро мой разум подменял одного брата другим. Стоило только вообразить, что Лиам здесь, снова рядом со мной, как становилось легче дышать и сил словно прибавлялось.

«Прекрати. Это».

Жабогубый закрыл дверь кабинета и отступил в угол маленькой комнаты, юркнув в тень Албана.

– …в обычных условиях никогда бы не прервал твое восстановление, – журчал Албан, – но после устного доклада агента Мидоуса возникает ощущение, что имела место некоторая, так сказать, неразбериха. Руби, мне интересно услышать, что произошло, с твоей точки зрения.

Я не заметила, что он обращается ко мне, пока Роб не отлепился от книжного шкафа. Он глубоко вдохнул, и его широкие плечи расправились еще больше. Отправляясь на задание, мужчина снова постригся совсем коротко, и черты его лица обозначились резче. Даже тени теперь иначе ложились на его кожу.

Господи, зачем это все? Где Кейт? Я никогда не отчитывалась об операции без нее, и никогда здесь, в кабинете Албана, за закрытой дверью. Удивительно, что я так разнервничалась: я не доверяла ей, но, выходит, мало-помалу привыкла к ее молчаливому, успокаивающему присутствию, готовности подхватить, если оступлюсь.

– Мы… ждем кого-то еще? – осторожно, как можно более спокойным голосом, спросила я.

Албан понял мой вопрос.

– Это просто неформальный разговор, Руби. Уровень секретности этой операции означает, что мы не можем провести разбор полетов перед всей организацией. Ты не должна стесняться и можешь говорить откровенно.

Я прижала руки к коленям, пытаясь унять дрожь.

– Во время полета агент Мидоус, – начала я таким громким голосом, что даже самой стало некомфортно, – прошелся с нами по основным пунктам задания, рассказав о цели и о том, что известно об структуре этого конкретного бункера. Он также напомнил нам о запасных планах, которые мы обсудили до отъезда.

Широкий рот Албана явно не был приспособлен скрывать чувства хозяина. Один уголок дернулся:

– А какой-нибудь из этих запасных планов предполагал, что вы с Вайдой покинете бункер?

– Нет, сэр, – ответила я. – Агент Мидоус приказал нам занять позицию на лестничной клетке и прикрывать их оттуда.

Албан положил локти на стол и подпер подбородок пальцами:

– Не могла бы ты объяснить, почему вы ушли?

Я не смотрела на Роба, но знала, что он не сводит с меня глаз. Все взгляды были нацелены на меня, и от их тяжести у меня сложилось впечатление, что «Мидоус» уже ответил на этот вопрос сам.

«Если из-за меня у Роба будут неприятности, – подумала я, – будут ли неприятности у меня самой ?» Его вспыльчивость была всем известна. Я знала, что, когда решила выбраться с Вайдой наружу, Роб точно разозлится. Какова же будет его реакция, если я сдам его и расскажу остальным, что случилось на лестнице? Я не могла позволить им увидеть, что меня мучают подозрения, не могла задать вопросов, которые хотела задать. «Почему ты не предупредил нас?» Тогда мой коммуникатор еще работал, и я бы услышала.

– На лестничной клетке стало… опасно. Я дала Вайде команду уходить, так мы могли бы контролировать ситуацию снаружи.

– И ты не сообщила мне об этом, потому что… – спросил Роб, почти выдавая себя гневом.

– Мой коммуникатор сломался, – ответила я, – вы же это видели, когда мы перегруппировались.

Он крякнул.

– Хорошо, – помолчав, проговорил Албан. – На лестничной клетке было небезопасно? Как так?

«Там взорвалась граната. Роб взорвал гранату», – шесть слов. Идеальный способ заставить Роба испытать все унижение выговором, который он заслужил. Албан бы мне поверил. Он никогда, ни разу, не сомневался в моем слове – даже защищал меня перед своими советниками, когда мне случалось вытащить нежелательные новости из очередного неудачника. Шесть слов, чтобы сказать ему правду: Роб запорол порученную ему операцию, по глупости или умышленно, а мы с Вайдой были на волоске от того, чтобы погибнуть.

И вдруг я прозрела – сама не поняла, как родилась во мне эта уверенность, но это было настолько же очевидно, как гремящая в ушах кровь. Если поймаю его сейчас и макну в собственную лужу, в следующий раз он возьмет меня на мушку и не промахнется.