Клиффорд Саймак - Всякая плоть – трава [litres]

– Не в том дело. Мало ли что у меня есть в конторе, а Том не имеет права ничего трогать. Все равно, мое оно или не мое. Почем я знаю, может, он и еще что-нибудь стащил?

– Ничего он у тебя не тащил, черт подери, ты это и сам знаешь! И сам просил, чтоб я тебе рассказал, что к чему.

– Так давай рассказывай.

– Ну вот, Том взял ключ, вошел и сразу увидал, что телефон какой-то не такой. Без диска и никуда не присоединен. Он было собрался уходить, а тут телефон возьми да и зазвони.

– Как ты сказал?

– Телефон зазвонил.

– Без провода? Невключенный?

– Ну да, а все равно он зазвонил.

– Ага, – сказал я. – Стало быть, Том снял трубку, и это звонил Санта-Клаус.

– Том снял трубку, и это звонил Таппер Тайлер.

– Таппер?! Но ведь он…

– Знаю, знаю, – сказал Хайрам. – Таппер пропал без вести. Уже лет десять, что ли. Но Том говорит, это голос Таппера. Говорит, обознаться невозможно.

– И что же Таппер ему сказал?

– Том снял трубку – слушаю, мол, а Таппер спросил, кто это говорит. Том сказал. Тогда Таппер ему и говорит: убирайся подальше от этого телефона, он не про тебя. И все заглохло.

– Слушай, Хайрам, да ведь Том тебя просто разыграл.

– Ну нет. Он подумал, это его кто-то разыгрывает. Он подумал, это вы с Эдом подстроили. В насмешку. Хотели с ним сквитаться.

– Что за чушь! – сказал я. – Даже если б мы с Эдом состряпали такую штуковину – откуда нам было знать, что Том вломится в контору?

– С вас все станется.

– Да ты что? Может, ты поверил в эту ерунду?

– Ясно, поверил. Говорю тебе, тут дело темное, что-то тут нечисто.

Но в голосе его не было уверенности, он словно бы оборонялся. Я его провел. Он хотел припереть меня к стенке, да не вышло, и теперь он чувствовал, что попал малость впросак. Но еще немного – и он обозлится. Он такой.

– Когда Том тебе все это рассказал? – спросил я.

– Нынче утром.

– А почему не вчера вечером? Если уж он вообразил, что это так важно…

– Да нет же, говорят тебе. Он не думал, что важно. Думал, это розыгрыш. Думал, это вы подстроили ему назло. А вот нынче утром как началась кутерьма, тут он и решил, что дело-то серьезное. Вчера-то он, когда поговорил с Таппером, просто забрал аппарат. Решил, понимаешь, что еще неизвестно, кто на ком отыграется. Сперва он думал, это все твои фокусы…

– Понимаю, – сказал я. – А теперь он думает, что это и вправду звонил Таппер, и звонил не кому-нибудь, а мне.

– Ну да, верно. Он забрал этот аппарат к себе домой и вечером несколько раз снимал трубку, и телефон был вроде как включенный, только никто не отзывался. Вот это его и ошарашило – что телефон вроде дышит, как будто включенный. Он все ломал голову, в чем тут секрет. Понимаешь, проводов-то нет, аппарат ни в какую сеть не включен, а дышит.

– И теперь вы с ним хотите меня за эту штуку притянуть к ответу?

Лицо у Хайрама стало злобное.

– Меня не проведешь, – сказал он. – Я же знаю, ты что-то крутишь. Ездил зачем-то вчера вечером на болото к Шкалику, вот когда мы с доком повезли его в больницу.

– Правильно, ездил, – сказал я. – Потому что нашел его ключи, они у него выпали из кармана. Вот я и поехал посмотреть, все ли там у него в порядке, может, он и дверь забыл запереть, мало ли.

– Не просто ездил, а воровским манером, – сказал Хайрам. – Когда сворачивал с шоссе, погасил фары.

– Ничего не гасил, они сами погасли. Короткое замыкание. Когда я оттуда уезжал, мне сперва пришлось исправить цепь.

Отговорка не бог весть какая. Но лучшей я наспех не придумал. Впрочем, Хайрам придираться не стал.

– Нынче утром мы с Томом тоже побывали в логове у Шкалика, – сказал он.

– Стало быть, вот кто за мной шпионил – Том!

– Он уж больно расстроился из-за этого телефона, – проворчал Хайрам. – И подозревал, что это твоих рук дело.

– И вы, значит, вломились к Шкалику в дом. Ясно, вломились. Я, когда уходил, дверь запер на замок.

– Ага, вломились, – подтвердил Хайрам. – И нашли еще такие телефоны. Полный ящик.

– Не пяль на меня глаза, – сказал я. – Я там никаких телефонов не видал. Я не сыщик, по чужим углам ничего не вынюхиваю.

Мне ясно представилось, как эти двое, точно гончие псы, с ходу ворвались в хижину Шкалика, убежденные, что напали на след какого-то преступного заговора: что именно тут кроется, в чем соль, – кто его знает, но уж мы-то со Шкаликом наверняка кругом виноваты!

А ведь какой-то заговор и вправду существует, сказал я себе, и мы со Шкаликом вправду увязли… Надеюсь, хоть Шкалик понимает, в чем тут соль, потому как я-то ни черта не понимаю. От того немногого, что мне известно, все только становится еще непонятнее. И Джералд Шервуд, если он не соврал (а он едва ли врал), знает не больше моего.