Маргарет Этвуд - Как я была летучей мышью

О, Дракула, невероятный герой! О, летающая лейкемия в плаще, похожем на живой зонтик, на перепончатые крылья из чёрной кожи, которые ты распахиваешь на манер стиптизёрши, когда склоняешься в истощённой похоти над безупречной и до нельзя банальной шеей любой женщины, что в жажде вечного забвения по такому случаю надела своё лучшее неглиже. Почему тот, кто похитил у тебя душу, даровал тебе способность превращаться именно в летучую мышь и волка, и только в них? Почему не вампирствующий бурундук, кряква, какой-нибудь пустынный грызун? Почему не черепаха? Вот был бы сюжет!

4. Летучие мыши, как оружие массового уничтожения

Во время Второй мировой на летучих мышах ставили эксперименты. Тысячи особей предполагалось выпустить днем над немецкими городами. На каждой — миниатюрное зажигательное устройство с таймером. Эти мыши, как водится, направились бы на поиски темноты. Забились в щели стен, спрятались под свесами крыш, с облегчением решили бы, что обрели безопасность, и в предназначенный момент взорвались, а города бы сгорели в огне.

Таков был план. Смерть от зажигательной мыши. Сами зверьки тоже, конечно, погибли бы. Подумаешь, какой-то миллион.

Города всё равно горели в огне, но без участия летучих мышей. После того, как была придумана атомная бомба, они стали ненужны.

А если бы мышей всё же использовали, удостоили бы их памятника в честь военных заслуг? Вряд ли.

Спросите человека, что скорее вызовет у него мурашки — летучая мышь или бомба? Вы услышите: «Мышь!» Сложно питать ненависть к простому куску металла, пусть и смертоносному. Мы приберегаем эти чувства для тех, кто из плоти и крови — плоти и крови, не похожих на наши собственные.

5. О прекрасном

Возможно, передышка вовсе не моя жизнь летучей мышью, а нынешняя. Возможно, меня послали в человеческое тело, ну, скажем, ради опасного задания — спасать мой народ. Если хоть немного преуспею или погибну, пытаясь — провалить такое дело при столь неравных силах куда проще — я возрожусь снова в прежнем обличье, в прежнем, по-настоящему родном для меня мире.

Всё чаще и чаще я думаю об этом с томлением. Частый стук сердца, яркий прыжок в нектар сумеречного цветка, зависание перед ним, инфракрасный мир ночи. Сырая ленивая полудрёма дневных часов, вокруг тела, мягкие, как меховые сливы, матери облизывают удивлённые мордашки новорожденных. Вспышка умиления тем, что следует дальше, предвкушение чувств, даримых языком и загнутым, сморщенным, скрученным носом, похожим на мёртвый лист, на радиаторную решётку — нос обитателя царства Плутона.

А вечером ультразвуковой гимн во славу нашей Создательницы, Создательницы летучих мышей, которая является к нам в облике летучей мыши и даёт всё необходимое: воду и росистые камни пещер, древесную укромность чердаков, цветы и фрукты, и сочных насекомых, и красоту скользких крыльев, острых белых клыков и сияющих глаз.

О чём мы молимся? Мы молимся о пропитании, как и все, а ещё о здоровье и о приумножении нашего рода, и о защите от зла, недоступного нашему пониманию, от зла с волосами на головах, что незряче рыскает в ночи единственным белым глазом, смердит наполовину переваренным мясом и ходит на двух ногах.

Богиня пещер, благослови своих детей, просим мы.

Перевод — SupeR_StaR (Анастасия Вий)

Город на юго-западе США, получил имя в честь знаменитого курорта Карлсбад в Богемии (ныне Карловы Вары в Чехии). В 29 километрах от города расположен национальный парк США «Карлсбадские пещеры».