Сергей Слюсаренко
Близкие контакты основного рода
(Родительский день)
Герасимов, сбросив парадный китель, рухнул в свое любимое кресло на террасе. За день он устал, наверное, больше, чем за три года марсианской экспедиции. Прием в Кремле, награждение, речи, ответное слово, фуршет… «Гордимся», «на таких держится», слова продолжали звучать в голове. Дружеские похлопывания по плечу, улыбки, «а можно с вами сфотографироваться?» и прочее, прочее…
Дома, на террасе своей квартиры на шестьдесят седьмом этаже, Александр наконец осознал: он вернулся. Где-то там в гостиной Мария раскладывала цветы, что-то отвечала по телекому друзьям, а Герасимов сидел, глядя в московское небо. День кончался, и Александр старался не пропустить тот момент, когда сотни стрижей, танцующих в вышине, ринутся вверх за тонкие облака на ночевку. Сколько раз там, под тусклым небосводом Марса, он мечтал о таком тихом московском вечере. С пронзительным свистом стрижей, с сияющим под ногами городом, недалекой ниткой радиалки, тоже расцвеченной в наступивших сумерках, с синим звездным небом. Александр любил свой дом. Когда началась вторая волна реноваций, он, ни минуты не колеблясь, решил переехать в этот небоскреб. Тогда все фыркали — что это такое, пять гигантских домов с населением в несколько тысяч человек, это же будет толкотня и убогость. Но когда проект завершили, мнение изменилось. Внутри жилого пятилистника оказался благоустроенный парк. Образованный террасами фасад никак не выглядел зубастой челюстью, как предупреждали критиканы. Правда, московские остряки сразу прозвали дома «вьетнамками» — очень они напоминали рисовые поля. Жизнь в новых домах была сбалансирована и оптимизирована, и внутри каждой башни имелись магазины, рестораны, кафе, детские сады, в общем, практически полный набор городских услуг.
— Саша! — позвала жена. — Отец твой звонит.
— Переключи на террасу.
— Здравствуй, сын. Как ты там? — синтезатор телекома направил звук прямо в уши, так что никто, кроме Герасимова, не мог его слышать.
— Нормально, пап. Мы же завтра к вам, да? Что привезти?
— Ничего не надо! Сам приезжай. Таню возьмете?
— Да, пап, конечно, главное — ее разбудить пораньше.
— Ну, до завтра! Яблок марсианских привези!
С характерным щелчком отбоя звук исчез.
— Таня! — Герасимов решил не откладывать в долгий ящик и предупредить дочку заранее.
— Что? — глухо раздался голос из комнаты дочери.
— Ну я же не буду орать через всю квартиру!
— Что? — Дочка вышла из своей комнаты, тщательно закрыла дверь и подошла к отцу.
Татьяна Герасимова была типичным ребенком своего времени. Строгая одежда, скорее похожая на армейскую, феерическая прическа и, как было принято у молодежи, полное отсутствие косметики.
— Завтра к дедушке и бабушке едем, — сообщил Александр.
— А я при чем? — с совершенно безразличным выражением лица пожала плечами дочка.
— Надо поехать, — спокойно и убедительно ответил Герасимов. — Они очень соскучились.
— Ну не по мне же?
— Таня!
Девочка вздохнула, демонстрируя покорность.
— И еще. — Александр показал пальцем на татуировку на ее плече. Там, опираясь на столб огня, в небо рвался звездолет.
— Что? — в голосе дочки прозвучало возмущение.
— Я не против, но вот боюсь, бабушка не поймет. Ведь можно выключить пламя?
Татуировка была самая современная. Пламя из сопел сияло, словно настоящее, двигаясь и переливаясь всеми оттенками красного и оранжевого.
— Да ради бога! — дернула плечом Таня и, проведя ладонью по руке, погасила пламя.
— Завтра так сделай. Бабушка у нас консерватор, сама в твоем возрасте, когда все цветные делали, набила классическую черно-белую тату. Без анимации и свечения. Не надо ее пугать.
Дочка усмехнулась и пошла к себе.
— Утром разбудим в девять часов! — уже вдогонку бросил отец.
Утром, пока еще все спали, Герасимов спустился на лифте в бассейн на шестидесятом этаже. В такое время там никого не было, и полчаса в воде взбодрили Александра лучше любой чашки кофе. Вообще бассейны располагались на каждом десятом этаже, но такой, с олимпийской дорожкой, был только тут.
Когда Александр вернулся к себе, кофе был уже сварен, и жена с дочкой готовились к поездке. Татьяна все никак не могла выбрать футболку — черную или темно-синюю. Мария паковала мелкие подарки.
Читать дальше