Вадим Панов - maNika [litres]

– Почему вы вспомнили Каина и Авеля?

– Сам догадался? Или сейчас понял, после моего намека?

– Сам, – Фаусто вновь помолчал. – Побывав в Окситании и поняв, что Орк и есть А2, я стал внимательно приглядываться к Биби, и понял, что он действительно увлечен теми перспективами, которые открывают перед человечеством изобретения «Feller BioTech». Я понял, что он именно увлечен, а не играет на публику. Не радуется заоблачной прибыли, как должен был радоваться менеджер… – Конелли резко поднял голову и посмотрел директору GS в глаза: – Кто убил Биби? Вы?

– А2, – хладнокровно ответил Митчелл. – Я стоял вон там, у стены, но в моей руке не было оружия, потому что братья должны были решить проблему между собой… – Митчелл помолчал. – Я заманил Биби сюда, а когда он явился – ни о чем не подозревающий, – запер дверь. – Еще одна пауза. – Что же касается А2, то он не собирался искать компромисс: сухо сообщил брату, в чем его обвиняет, и пристрелил. Без всяких эмоций.

– А2 убил Биби и занял его место?

– Таков был план, – ответил директор. – А Лариса подыграла и помогла преодолеть первый, самый важный этап замены Биби на А2.

– Лариса так сильно не любила мужа?

– Она его просто не любила, – хмыкнул Митчелл. – Но ценила то, что он ее любит… Ценила до тех пор, пока Биби не отвернулся.

– Из-за того, что она стала пингером?

– Да.

«В радости и горе, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас», – вспомнил Фаусто. И подумал, что Биби напрасно нарушил клятву, данную им перед Богом.

Потом вновь помолчал, и осторожно поинтересовался:

– За что А2 убил брата?

И по тону директора GS понял, что угадал с вопросом.

– За все, что ты видишь вокруг, Конелли, – громко ответил Митчелл. – За мир, из которого мы теперь пытаемся вытрясти дерьмо. А2 разработал maNika, он ведь и в самом деле чертов гений и был одержим идеей усовершенствования человека. Он совершил такой прорыв в трансплантологии и биотехнологиях, что самые умные люди планеты только начинают осознавать открывшиеся перспективы. Но это сейчас, а тогда, после изобретения нейрочипа, рынок показался инвесторам слишком узким: инвалиды и, возможно, военные… Понимаешь, о чем я?

– Нет, – прошептал Конелли. – Только не это…

– И тогда дядя Сол придумал, как можно расширить рынок, а Биби Феллер и его старый приятель Кастор Розен III реализовали этот план…

– Не может быть, – Фаусто ударил ладонями по столешнице. – Нет! – Еще один удар. – НЕТ!!!

А Митчелл продолжал рассказ, не сбившись и не обратив внимания на выкрики специального агента.

– Кастор сформировал команду из своих лучших ученых, разработал некроз и заразил им планету. А дядя Сол заявил, что теперь maNika станет идеальным вложением средств с перспективой выхода на принципиально новые социальные взаимоотношения… Ты не устал от моего рассказал?

– У вас есть выпить? – угрюмо спросил Фаусто.

– У нас нет времени, так что напьешься потом, Конелли, такое дерьмо лучше усваивается на трезвую голову, – Митчелл бросил взгляд на часы. – Когда А2 узнал, что произошло, он захотел покончить с собой. У А2 рухнул мир: он потерял компанию, его идею извратили, Эрна, его жена, заразилась в числе первых и умерла, поскольку очаг открылся в позвоночнике… В общем, все думали, что А2 уехал в Европу умирать, и я сильно удивился, когда через четыре недели он вернулся… точнее… Через месяц в Штаты заявился Орк, скрывающийся под оболочкой А2. – Митчелл потер подбородок. – Ты считаешь, что я стал участником заговора? В каком-то смысле да. Но я убежден, что заговор – это когда люди планируют протащить законопроект, устроив уличные беспорядки; когда люди хотят сделать каждого пингера цифровой куклой и лишить права на частную жизнь. А я поклялся защищать общество и свободу и сдержал клятву. Пусть даже став участником заговора. Я помог Орку разработать план, а потом сделал все для его выполнения. Абсолютно все.

Без колебаний пожертвовав карьерой, положением и честным именем.

– Но почему? – выдохнул Конелли, который совершенно не ожидал, что его босс, хитрый, умный, осторожный, подлый и циничный Арнольд Митчелл, окажется идейным фанатиком.

– Потому что А2 до сих пор считает себя виновным в смерти миллиарда людей. Потому что научные и технологические перспективы изобретения нейрочипа только проглядывают, а вот политические уже прояснились, – убежденно ответил директор GS. – «Закон Томази» превратит пингеров в полностью управляемых рабов. Мы этого не хотим.