Андрей Иванов - По ту сторону смерти

Кирилл кивнул, сбрасывая заклинания.

— Ну-ка пошли, — Асмодей дернул его за рукав, и направился в дальнюю часть их импровизированных укреплений, туда, где стояли повозки с трупами.

Подойдя к одной из телег, и что-то поискав глазами, он вдруг по пояс наклонился внутрь и подтащил что-то к краю.

Что могло быть завернуто в материю в этом месте, Кириллу объяснять было не нужно, и от одной мысли, что собирался сделать этот урод, он подался вперед.

А Асмодей тем временем откинул край материала, и из-под него показалась рука в столь знакомом ему доспехе.

— Смотри, — как-то зло, с вызовом, произнес он.

Но смотреть на это Кирилл не собирался. Мразь, да как он может вот так…. Он уже готов был броситься на этого урода, когда тот выкрикнул, — Скилл.

Это было не правильно, не правильно это было заряжать какое-то там умение, когда вот так поступают с телом твоей подруги, с той, кого он мог, но так и не защитил.

Кулаки сжались, Кирилл сделал шаг, намереваясь врезать по этой ненавистной сейчас роже, но все же, прошептал — Знамение!

Полыхнуло. Над Кириллом словно зажглось маленькое солнце из светящихся переплетенных пиктограмм и иероглифов.

— Охренеть, — послышался откуда-то из-за спины все тот же голос, — да тут все двести, если не больше. Да ты посмотри на эту ауру.

От неожиданность Кирилл замер. То, что давал сейчас этот скилл, буквально напитывало его энергией. Незнакомое, но столь приятное чувство могущества.

Асмодей вернул ткань на место, и сделал шаг на встречу, почти соприкоснувшись с ним лицом к лицу, — все, что ты мне хотел сейчас сказать, правильно. Но давай ты все это выскажешь утром. А сейчас нам нужно выжить, просто выжить, понимаешь? И ты нам нужен. И твое заклинание. А остальное… остальное потом. А пока просто помни о ней, и о той ярости что живет в твоей душе.

Развернувшись Асмодей ушел, «Знамение» постепенно спадало исходя на нет. И в этот момент Кирилл понял, что ничего он утром Асмодею не скажет. Этот парень тянул на себе весь их поход, сам взвалил эту ношу и нес ее как мог, не ища оправданий, не выискивая легких решений и не обходя острые углы. Они доверились ему, и он делал все что мог, и так как мог. А ставки в этом походе были высоки, ведь как знать, возможно где-то, и возможно ни так уж далеко, идет по их следам второй караван, такой же жаждущий ключей и той свободы в жизни которую они давали. Идет, и готов на все чтобы опередить их, ушедших вперед.

Вокруг Кирилла собралась толпа, затронутая неожиданным баффом. Сквозь толпу к нему пробился Павел, — эт чо сейчас было? Ты себя видел? Над тобой такая прикольная штука висела. Зрелище я тебе скажу…

— Все нормально, — отмахнулся Кирилл, — просто новый скилл.

А самому подумалось, — «просто новый скилл, хороший скилл, мощный. Вот только каждый раз, когда я буду его использовать, я буду видеть ту руку, вспоминать то, как это было. Вот она — цена силы».

Остаток времени в этом мире прошел на удивление спокойно. Ну как спокойно…, можно ли назвать постоянное напряжение и ожидание новой атаки спокойствием? Можно ли сказать, что ничего не произошло, когда каждый звук, будь то далекий стук скатившегося камня или вой ветра заставлял вздрагивать от страха перед неведомым.

О том, что следующая атака может оказаться сильнее предыдущей, думали наверно все. Так уж мы устроены, что верить-то хочется в лучшее, а вот воображение рисует как раз противоположное.

Но ничего не произошло. За полчаса до «рассвета» разведчики по каким-то одним ведомым им приметам дали команду на скорое приближение отката тумана, и караван выдвинулся туда, где оказался после перемещения в этот мир.

Ездовых животных на все телеги не хватало, так что часть из них пришлось тащить вручную.

Но вот вдали показалась стена «тумана». Здесь, где не было деревьев, и пространство между холмами просматривалось довольно далеко, надвигающийся вал был виден во всей своей пугающей мощи. Километров двадцать-тридцать в поперечнике, он стремительно накатывал в обратном направлении, и скоро накрыл караван.

Легкий толчок, и вот вокруг них уже привычный мир. Шелестит листва, солнце золотит верхушки деревьев и… воздух, тут даже он теперь казался каким-то другим, особенным.

Они снова стояли в лесу. В лесу, далеко за передним краем привычного мира. Но теперь этот неизведанный мир уже не пугал.

Как известно, все познается в сравнении, и по сравнению с тем, где они провели эту ночь, лес вокруг казался не только не опасным, а родным, практически любимым.