Альберт Коудри: Откровение

Сейчас, уставясь на творение Уриила, Гро старался представить себе жизнь мальчишки, чьи школьные годы - нескончаемая драка из-за своего имени. Возможно, в этом корень психических проблем парня?

Чувствуя, как волна желчи спадает, Гро приступил к чтению, теперь, скорее, с упованием на то, что не придется оставить от автора рожки да ножки.

«В космическом яйце протух желток. Генри Миллер», - гласил эпиграф.

Увы, в самой истории не обнаружилось ни складу, ни ладу. Героем был некто Джейми Кассандра, бедненький мажорчик с полным набором шаблонных проблем (сексуальная дезориентация, непонятные страхи, наркотическая зависимость) - бестолковый, обескураженный юнец из тех, без кого не видать бы Горшину роскошных личных апартаментов в Косумеле.

Однако иногда Джейми Кассандра ни с того ни с сего преображался в непризнанного пророка и тщился предостеречь человечество от опасности, которую видел он один: Земля вот-вот должна была расколоться, как яйцо. После ряда ненужных сюжетных перипетий (робкая попытка пожилого родственника соблазнить героя; скандалы с вертихвосткой, на которой Джейми женился семнадцати лет, желая убедить себя, что он не гей) до Джейми доходило: бить тревогу бесполезно. Мир не спасти - ни его стараниями, ни самого мира. На этой ноте повествование, в сущности, не заканчивалось, но иссякало.

Вопреки соблазну достойно выступить в роли Доктора Гроба, начеркав поперек писанины У.: «Не один десяток лет читаю околесицу новичков, но столь бессвязную, рыхлую, бестолковую ерундистику - впервые!», Гро отложил «Откровение» для более вдумчивого разбора. И не только из-за предположительно трудного детства У. Несмотря на грубые изъяны, в этом бросовом ошметке фабулы что-то было. Какое-то неподдельное отчаяние… Во всяком случае, чем-то история цепляла.

В числе строжайших тайн Гро была и такая: он упрямо надеялся до переселения в вечность найти и выпестовать подлинное дарование. Уриил казался наименее подходящей кандидатурой, и все же Гро хотелось поразмыслить над «Откровением». А пока он перешел к другим работам.

В целом разброс был невелик, от гладкого пустословия до совершенной невнятицы. Исключением, оправдав чаяния Гро, стал Иншал-ла. Парень и впрямь умел грамотно писать, хотя где он этому научился, Гро представлялось загадкой; вместе с большей частью постоянного населения округа Монтгомери доктор питал твердую уверенность, что в муниципальных средних школах округа Колумбия можно хорошо усвоить всего две науки: вмажь в рыло и вмажься.

Однако чудеса на том не заканчивались: студент читал Киплинга, у которого и позаимствовал название - «Город Страшной Ночи». Далее следовало такое, что у Гро захватило дух. Отчет Иншаллы о душной августовской ночи в прокопченном кирпично-бетонном лабиринте Анакостии, под пристальным взглядом ртутных фонарей, походил на рэп, без рифм, но щемящий. Не диво, что автор напоминал штурмовую винтовку, - диво, как он владел словом. Гро получил возможность оставить под текстом редчайший из преподавательских отзывов: «С небольшими изменениями, вероятно, пригодно для публикации».

Наконец, когда в Серебряных Родниках (запруженном машинами пригороде Мэриленда, блистающем отсутствием и серебра, и родников) легли длинные вечерние тени, Гро вернулся к Уриилу, или У., как называл его про себя. Главная закавыка, рассудил он, в том, что У. путает творчество с психоанализом, порождая своеобразную химеру ложного признания, бессвязную байку.

На последней странице «Откровения» Гро написал: «Забудьте к чертям о постельных проблемах Джейми и растолкуйте мне, с чего вдруг весьма заурядный молодой человек, ограниченного ума, но не ограниченный в средствах, уверовал в существование космического дракона».

Посмотрим, не будет ли проку.

Гро запер кабинет, забрался в потрепанную «тойоту» и покатил по Джорджия-авеню в центр, к «Винному погребку «Столица». Горшин, рано ушедший из клиники, удачно расположенной в Фогги-Боттом, уже громоздился на своем обычном месте, зыркая через плечо на экран телевизора. Сегодня в выпуске новостей показывали бескрайнюю багряную долину, стиснутую громадами марсианских гор.

- Отчего-то, - заметил он, когда Гро устраивался за столиком, - это напоминает мне о Кейтлин.

- Что тебе не сидится с ней дома? - спросил Гро, омочив губы в своем первом бокале «Мондо россо». - В конце концов, она твоя жена.

- Уже нет. В прошлом году она от меня ушла. Разве я не говорил?