Владлен Бахнов - Как погасло солнце, или История Тысячелетней Диктатории Огогондии, которая существовала 13 лет 5 месяцев и 7 дней

— Только мы! — так же грустно подтвердили Баобоб и Урарий.

— Тогда вопрос, — сразу же перешел на деловой тон Динами. — Сколько при мне находится приближенных? Ответ; два. Вопрос: а при моей копии сколько? Ответ: ни одного. Вопрос: а почему? Ответ: а по халатности. Значит, с сегодняшнего дня один из вас будет дежурить при мне, а второй — при моем двойнике.

— Чрезвычайно правильное решение, — сказал Урарий. — И позволю заметить: существование кибера настолько засекречено, что находиться при нем прямая обязанность нашего талантливого начальника Департамента секретов.

— Прошу прощения, но мой дорогой друг не учел следующего обстоятельства: наличие двойника является важнейшей государственной тайной. А кому охранять тайны, как не славному Департаменту тайн?

— Нет уж, извините: кибер засекречен или не засекречен?

— Засекречен. Но любая засекреченная вещь превращается в тайну.

— Пусть так! Но каждая тайна, в свою очередь, становится секретом. Логика!

— Вы меня логикой не пугайте!

— А вы не делайте из тайны секрета.

— Господа приближенные, будьте взаимно вежливы! — прервал их Дино. — Существование копии является государственной тайной, и тут ничего не попишешь. Значит, при кибере будет тайный начальник, а секретный — при мне. Все. Точка!

— Ваше Равенство, вы отдаляете меня от вас? — обиженно спросил Урарий.

— Нет, я только приближаю тебя к моей копии.

И Урарий успел заметить злорадную улыбку своего тучного соперника.

Гуманитологи нервничали… А неясные слухи об успехах конструктариев обрастали невероятными подробностями, в которых было все, кроме правды.

В этот день Предводитель гуманитологов вызвал своих заместителей и заперся с ними в кабинете.

— Я должен сообщить вам крайне удручающую новость! — сказал Предводитель. — К сожалению, мои опасения оказались не напрасными. Бесчестным конструктариям удалось-таки втереться в доверие к Попечителю.

— Да что вы говорите!

— Откуда это известно?

— Может быть, все не так страшно?

— Нет, страшно! И именно так! Не далее как вчера ночью всех конструктариев собрали и увезли. А вы понимаете, что это значит? Это значит, Попечитель признал работу конструктариев настолько важной и перспективной, что приказал немедленно отправить их в более тихие места и создать им такие условия, чтоб никто не мешал их деятельности.

— Вот везунчики!

— Я всегда говорил, что эти проходимцы умеют устраиваться!

.— Но что же нам теперь делать?

— Нужно пойти к Попечителю, — твердо сказал Предводитель. — Пойти и добиться такого положения, какого добились пройдохи конструктарии. Мы заслужили это, господа, и получим. Я верю в справедливость Великого Попечителя!

— Десять… девять… восемь… семь… — отсчитывал кто-то напряженно и четко.

Загадочный, напоминающий сложную счетную машину аппарат шевелил стрелками приборов… Загорались и гасли разноцветные лампочки, и стремительные зигзаги изменяли очертания на его голубых экранах.

Что это за фантастическое достижение науки и техники?

И кто этот человек в белом халате? Он сидит за пультом управления, нажимая на многочисленные кнопки и не отрывая взгляда от тревожно вспыхивающих цифр…

— Шесть… пять… четыре… — продолжал отсчитывать голос.

Пальцы сидящего у пульта человека все ближе подбирались к красной кнопке…

— Три… два… один… ноль!

Человек нажал кнопку.

Взвыла сирена…

И из никелированной трубки тонкой струйкой потекла в маленькую чашку темная жидкость.

Загадочный аппарат, именуемый в просторечии кофеваркой, сделал свое дело.

— Кофе для Попечителя готов! — торжественно возвестил голос.

Человек, сидевший у пульта, поставил чашку на поднос и передал вошедшему офицеру охраны.

— Кофе для Равного среди Равных, — сказал он.

Офицер пересек коридор и с теми же словами отдал поднос следующему офицеру.

Так, переходя из рук в руки, поднос попал, наконец, к тому, кому доверено было вручать кофе самому Попечителю.

Облеченный доверием офицер вошел в кабинет, где на высоком-высоком кресле за высоким-высоким столом восседал Равный среди Равных, и, взойдя по ступенькам, поставил перед ним кофе.

— Слушаю вас, господа гуманитологи, — сказал, прихлебывая кофе. Попечитель. — Просите все, что вам требуется, и не бойтесь. Ибо вы имеете такое же полное право просить, как я отказывать.

— Ваше Равенство, — поднялся Предводитель гуманитологов. — Наши опыты по превращению людей в роботов подходят к концу. И теперь нам требуются только полуфабрикаты.