Мэри Розенблюм - Домашнее видео

Он не пытался унизить, как многие другие до этого. Ему действительно было интересно.

— Наноустройства не могут записывать мысли.

Кайла, забираясь на пассажирское сиденье, улыбалась, но на самом деле этот разговор не на шутку вывел ее из себя. Когда окружающие все знали, работать было труднее. Теперь ей не получить нормальной реакции, пока он не привыкнет к ней, не забудет, что она все записывает. И не раз случится, что кто-нибудь из родственников, приняв лишнего, вспомнит о ней и скажет что-нибудь язвительное. Она вздохнула.

— Эта штука фиксирует только то, что воспринимают мои органы чувств: зрение, слух, вкусовые ощущения, осязание, обоняние. И не больше. Мы еще не дошли до телепатии. Ваша прапрабабка, или кто она вам, испытает все то, что испытывала я, а не только увидит и услышит то, что здесь происходило.

— О. — Итан уселся рядом с ней, на лице его появилось задумчивое выражение. — И все равно, по-моему, это не очень-то приятно, все время болтаться среди незнакомых людей, а?

— Все не так страшно.

Тележка тронулась, и Кайла убрала волосы с шеи, наслаждаясь ветерком, который при движении возникал в тяжелой, душной атмосфере. Да. Он никогда не жил в обычном мире, он привык к роскошной жизни, которую ведут богачи, избранные.

— Это моя работа… Я узнаю все о семье, понимаю в общих чертах, что на самом деле интересно клиенту, чтобы действовать так, как действовал бы мой клиент, если бы попал сюда. — Она улыбнулась. — Я действительно чувствую себя членом данной семьи или группы, пока я на работе. Именно поэтому у меня все получается.

— Хамелеон. — Он произнес это с улыбкой. — А как насчет вашей собственной семьи? Это меняет ваше отношение к ней?

— У меня никогда не было семьи. — Кайла пожала плечами. — Я сирота, выросла в Лондоне. Тогда к людям с ирландской внешностью не очень-то хорошо относились. Воспитывалась в убогом приюте.

— Простите.

Кайла снова пожала плечами; она давным-давно устала от этой темы и сама не заметила, как заговорила об этом. Обычно она не обсуждала свою жизнь на работе.

— А как вы дошли до работы шофера? — Кайла улыбнулась Итану. — А может, вы привыкли к тому, что вас считают неудачником?

— В моей семье были актеры, не признанные на Бродвее, музыканты, писатели-неудачники, обычный набор бездельников… если смотреть с точки зрения семьи. — Он засмеялся, и в тоне его не было обиды. — Семья берет нас на поруки, прежде чем мы успеваем сотворить что-нибудь скандальное, и теперь они уверены, что мы знаем свое место. — Он пожал плечами и искоса взглянул на нее. — Сам я играю джаз. Это одна из вещей, которые не одобряет семья. Но я не занимаюсь незаконной продажей наркотиков, убийствами, разбоем или прочими слишком страшными вещами, и потому я получил приглашение на эту гулянку.

— Чтобы выполнять обязанности шофера.

— Ну да. — Итан ухмыльнулся, сверкнув карими глазами. — Они хотят убедиться, что я знаю свое место.

— А это вас волнует? — спросила Кайла из чистого любопытства.

— Нет.

Он говорил искренне. Она взглянула ему в лицо, чтобы клиентка тоже увидела его. Она будет возмущена, решила Кайла. А какая реакция понравилась бы ей больше?

Они прибыли в курортный комплекс. Снова розовая штукатурка. Просторные здания с множеством террас, заботливо подстриженные тропические растения, призванные придать многочисленным коттеджам уединенный вид, неестественно голубые пруды с водопадами, изображающие естественную природу, и площадки для загара, изобилующие зонтиками, шезлонгами и барами. Итан подвез Кайлу к главному входу, и она зарегистрировалась, отметив, что он заглядывает ей через плечо.

Разумеется, персонал не давал ей и шагу ступить самостоятельно. Два весьма привлекательных молодых человека с полинезийской внешностью, в набедренных повязках с тропическим рисунком, подхватили багаж и повели Кайлу в отдельный коттедж, расположенный в тени пальм. Из окна открывался вид на кусочек белого песчаного пляжа и синего моря. Кайла улыбнулась про себя, отметив расположение коттеджа. Она предложила носильщикам чаевые и получила два вежливых отказа. Не в первом ряду, откуда открывается вид на океан… лучшие места были предоставлены главным членам семьи. Но она все же могла разглядеть море за стволами пальм и цветами плумерии. Немножко. А мебель была высшего качества. Лакированный бамбук и стекло, цветастая хлопчатобумажная обивка… натуральное волокно, не синтетика.

Стук в дверь возвестил о прибытии очередного слуги, толкавшего перед собой тележку с шампанским, бокалами и подносом с закусками. Рии-рии. Непрошеное слово всплыло в памяти. Закуски. Что это за язык? Кайла попыталась поймать ускользающую мысль, но связь отсутствовала. Два бокала.