Азат Ахмаров - В августе 79-го, или Back in the USSR

Прилетев в Пермь, я поселился в самой приличной гостинице города – «Прикамье», напротив ЦУМа, где заранее забронировал двухместный номер люкс. Родной город встретил меня осенней облачной погодой, грязными, серыми улицами, смурным, злым народом в очередях и на остановках. По улицам торопливо сновали мои земляки, одетые в темную одинаковую одежду; никто не улыбался и не смеялся. На меня, одетого в стильный светлый импортный плащ и итальянские ботинки Boss, смотрели с завистью и злостью.

На такси я проехал по Компросу: даже по сравнению с Москвой город казался карикатурой на советский строй. Провинция будто говорила: мы не столица – мы вообще другая страна. Через Южную дамбу я добрался до бульвара Гагарина, где находилась родная школа. Особого плана у меня не было – для начала я хотел просто посмотреть на юного Артура Башкирцева. Зайдя в школу – как раз была перемена, – я словно перенесся в годы своей школьной юности. Вокруг с воплями носились школьники, одетые в одинаковую форму: мальчики были в темно-синих костюмах, а девочки – в коричневых платьицах с черными фартучками.

В канцелярии сидела симпатичная толстушка; с помощью коробки конфет я выяснил у нее, что учусь в седьмом «В» классе и что сегодня у нас пять уроков. Последний урок, химия, заканчивался через сорок минут. Я решил подождать себя на улице перед школой.

Недалеко от крыльца стояла компания школьных хулиганов, и одного из них я даже вспомнил: его звали Илья Мялицин, а кличка у него была Муромец. Он был на год старше меня, занимался боксом и был грозой школы – его боялись даже старшеклассники. От него постоянно доставалось всем, в том числе и мне. Однажды очередную головомойку увидел мой сосед по дому рыжий Санька и нажаловался на Муромца своему старшему брату, настоящему бандиту. Он с друзьями так отмутузил хулигана, что тот неделю ходил с синим от синяков лицом. После этого Муромец притих и долго никого не задирал, но, видимо, этот случай еще не произошел – сейчас Илья вел себя как король. Компанию ему составляли пацаны постарше, которые, видимо, уже закончили восьмой класс, а в девятый их не взяли; такие обычно шли в ПТУ. Они курили и громко матерились, то и дело поплевывая на асфальт. У меня появилось дикое желание припомнить Муромцу все школьные обиды, но как это сделать, я еще не знал – не бить же мне школьника!

Тем временем закончился пятый урок, и из школы повалила толпа учеников, у которых этот урок был последним. Все опасливо обходили стоящую посреди дороги компанию хулиганов, явно кого-то поджидающую. Иногда к ним подходили мальчишки-школьники, молча совали Муромцу что-то в руку и так же молча уходили. Вдруг Муромец высмотрел кого-то в проходящей толпе и грозно прикрикнул:

– Эй, Миха, а ну-ка иди сюда!

К хулиганам неохотно подошел маленький, сутулый паренек с сумкой на плече. Я узнал его, хотя и с трудом: это был Валерка Михалев из нашего класса.

– Ты, Миха, никак оборзел? Ты ничего не забыл? Какой сегодня день? – Муромец схватил Валерку за грудки. – Где положенный полтинник, козлище? Почему я тебя искать должен?

– У меня сегодня нет, – жалобно произнес Валерка. – У матери аванс только завтра. Она мне бутеров с колбасой сделала, я не ел. хочешь, отдам?

– Ну ты попал, Миха! Сейчас я тебя убивать буду! – Муромец размахнулся, но ударить не успел: я перехватил его руку и завернул ее ему за спину.

– Э, ты чего, отпусти, козел! – Наглый Муромец еще не врубился в ситуацию, да и надеялся на помощь дружков, которые стали незаметно окружать меня, как стая волчат. «Ну, раз так, я не виноват – сами напросились!» – сказал я мысленно. Вокруг нас стала собираться толпа школьников.

– Эй, мужик, отпусти его, – угрожающе процедил самый здоровый пацан – ростом он был не меньше меня.

– А то что? – Я насмешливо посмотрел на него и отвлекся на секунду. В этот момент Муромец вырвался, развернулся и попытался нанести хук слева. Жалеть я его не стал – поймал за палец и уронил лицом на грязный асфальт. Потенциальные пэтэушники намека не поняли и бросились на меня. Вернее, попытались броситься: от двоих я просто увернулся, а еще двоих так сильно стукнул лбами, что звон был слышен на весь школьный двор.

Толпа учеников восхищенно загудела – авторитет вымогателей падал на глазах всей школы. Муромец попробовал исправить ситуацию. Он встал в боксерскую стойку и запрыгал передо мной. Я снова поймал его за кисть во время удара, развернул его вокруг собственной оси и, перевернув через голову, уложил на асфальт. Это было, как всегда, очень эффектно и очень унизительно. Муромец громко взвыл от боли и обиды.