Феликс Кривин: Антология Сатиры и Юмора России ХХ века

Очки это видели своими глазами…

Совсем еще новенькая, блестящая Пуговка соединила свою жизнь со старым, потасканным Пиджаком.

Что это был за Пиджак! Говорят, у него и сейчас таких вот пуговок не меньше десятка, а сколько раньше было — никто и не скажет. А Пуговка в жизни своей еще ни одного пиджака не знала.

Конечно, потасканный Пиджак не смог бы сам, своим суконным языком уговорить Пуговку. Во всем виновата была Игла, старая сводня, у которой в этих делах большой опыт. Она только шмыг туда, шмыг сюда — от Пуговки к Пиджаку, от Пиджака к Пуговке, — и все готово, все шито-крыто.

История бедной Пуговки быстро получила огласку. Очки рассказали ее Скатерти, Скатерть, обычно привыкшая всех покрывать, на этот раз не удержалась и поделилась новостью с Чайной Ложкой, Ложка выболтала все Стакану, а Стакан — раззвонил по всей комнате.

А потом, когда Пуговка оказалась в петле, всеобщее возмущение достигло предела. Всем сразу стало ясно, что в Пуговкиной беде старый Пиджак сыграл далеко не последнюю роль. Еще бы! Кто же от хорошей жизни в петлю полезет!

Расческа, очень неровная в обращении с волосами, развивала бурную деятельность. И дошло до того, что, явившись однажды на свое рабочее место, Расческа оторопела:

— Ну вот, пожалуйста: всего три волоска осталось! С кем же прикажете работать?

Никто ей не ответил, только Лысина грустно улыбнулась. И в этой улыбке, как в зеркале, отразился результат многолетних Расческиных трудов на поприще шевелюры.

Гладкий и круглый Биллиардный Шар отвечает на приглашение Лузы:

— Ну что ж, я — с удовольствием! Только нужно сначала посоветоваться с Кием. Хоть это и пустая формальность, но все-таки…

Затем он пулей влетает в Лузу и самодовольно замечает:

— Ну вот, я же знал, что Кий возражать не станет…

Понимая всю важность и ответственность своей жизненной миссии, Часы не шли: они стояли на страже времени.

Однажды Лом увидел в стене маленькую Отдушину и бросился ее вызволять. Он отважно врубался в стену, долбил ее, крушил и, разрушив до основания, повернулся к Отдушине, чтобы вывести ее на свободу.

Но Отдушина куда-то исчезла. Может, испугалась освободителя? Или свободы испугалась? Привыкла к неволе и уже не могла жить без нее.

Потом и в других стенах он встречал отдушины и сокрушал эти стены во имя свободы и справедливости. Но ни одной отдушины освободить ему не удалось.

Лом стоял среди развалин и ничего не понимал. Он ведь старался не для себя, он хотел им помочь — так почему же вместо свободных отдушин вокруг него одни развалины?

Когда пришла пора опадать, Кленовый Лист сказал Кленовой Веточке:

— Я ненадолго отлучусь. Посылают в командировку.

Но ты не волнуйся: я только туда и назад.

Веточка тут же заволновалась: как же он будет без нее? Он же не привык без нее. Он там все время будет голодный.

— Голодный? В командировке? — засмеялся Кленовый Лист. — Кто же бывает голодный в командировке?

Она не отпускала его, и он задерживался. А руководство тормошило его, дергало: давай уже, улетай!