Евгения Прокопович: Вершина мира. Книга вторая.

Сигарета почти докурена, надо возвращаться в барак. Нет, еще немного постою. Я утаптывала ногой зеленый пушистый снег. Интересно, почему здесь снег зеленый? Наверное, какая-нибудь аномалия в атмо… Бросьте, доктор, это ж просто стереотип, что снег должен быть непременно белым и никаким иным. Нет, доктор, это не стереотип, это, к сожалению, диагноз. Мысли, сорвавшимися с поводков собаками, весело скакали с предмета на предмет, пытаясь доискаться до сути вещей, до которой мне, впрочем, не было никакого дела, но это заставляет отвлечься от работы и не свихнуться окончательно.

— Эй, девка! — прорвался в сознание зычный крик.

Оказывается, пока я развлекалась интеллектуальными играми, к двери барака подкатил незнакомый вездеход без опознавательных знаков. Из-за поползшего вниз стекла высунулась взлохмаченная голова без шапки.

— Не подскажешь, где хирургия? — поинтересовался кандидат в мои пациенты с диагнозом менингит.

— Да здесь она, вот этот барак, — я махнула рукой на здание позади себя, и спросила скорее для проформы, — а что стряслось, служивый, помощь нужна или как?

Мне ответили, что от меня помощь может понадобиться только одна, и явно не на улице.

— Одел бы ты шапку, родной, голову застудишь, — машинально посоветовала я, теряя к подъехавшему всякий интерес, доставая из пачки третью по счету сигарету.

Опять, наверное, какая-нибудь инспекция. Как обычно понаедут не вовремя. Поцокают языком, погрозят срезать бюджет. Я же, предложу прооперироваться на этот бюджет, честно предупредив, чтобы сразу заказывали холодильник в морге и место на близлежащем кладбище. Поскольку, большего с предлагаемого кастрированного бюджета сделать не могу. Они повопят, я разведу руками и повторю избитую фразу: 'Пока что я не Бог'. Инспекция улетит, начальство успокоится, бюджет останется прежним, а может, и подкинут чего и я смогу спокойно продолжать работать.

— Девушка, — не пожелал отстать водитель, — а где можно Романову отыскать?

— На что она вам? — проявила я бдительность — неправильная какая-то инспекция. Инспектор обязан знать своих героев в лицо.

— Ее один человек ищет.

— И?.. — я прикурила от найденной в кармане зажигалки.

— Что — и?.. — начал гневаться приезжий.

— Надо что от Романовой? — снизошла я до продолжения разговора. — Если что серьезное, так я ей передам, а ежили — нет, зачем зазря доктора беспокоить, отдыхает она.

— Слышишь, пигалица, — окончательно вышел из себя водитель, (что ж ты нервный-то такой, успокоительное бы тебе прописать), — иди живо позови начальницу, недосуг мне с санитарками балакать.

— А ты не балакай, — пожала я плечами, продолжая спокойно курить, разговор начал меня забавлять. — Езжай своей дорогой, милок, ты подъезд к приемному загораживаешь, а то сейчас позову ребят, они быстро твою колымагу в сугроб зароют.

Я бросила взгляд в конец длинной улицы, где по моим подсчетам обретался Ратар, натягивая последние тросы вдоль улиц. Вместо бригадира я увидела облако снежной пыли, поднимаемое летящим в нашу сторону на всех парах вездеходом. Я подобралась, может опять кого везут, увидав же отсутствие красного креста, продолжила ковырять ногой снег.

— Вон, генерал едет, — осклабившись, прокомментировал приставучий водитель, — сейчас запрыгаешь, как вша на сковородке!

Вот только генералов мне сейчас и не хватает! Машина остановилась, обдав меня тучей колких, холодных снежинок. Я демонстративно отвернулась, не выношу хамства. Хлопнула дверь, мимо меня пробежал высокий человек, закутанный в меховую куртку и низко склонивший голову, таким образом пытаясь спастись от снежной пыли летящей в лицо. Меховая куртка, поскользнувшись и едва не рухнув на ступеньки, взобрался на крыльцо и рванул дверь барака.

— Вам туда нельзя, — спокойно остановила я его, — это реанимация, закройте сейчас же дверь!

— Где хирургия? — спросил он оборачиваясь.

— Вот, — я указала на соседнюю дверь, приготовившись к очередному раунду игры в вопросы-ответы.

Дверь распахнулась, и в освещенном провале показалось румяное личико медсестры Любаши.

— Ах, за городом лавина сошла, там где эти геологи роются, — затараторила она, — одного придавило насмерть, другого вытащили, Миха сказал, вроде живой.

— Когда будут? — все, игры закончились, есть работа, посетители могут подождать.

— Минут через двадцать, там проход занесло.

— Хорошо, готовьте вторую операционную, я сама встречу.