Роман Доля - Шахматы мироздания. Ключи выхода из игры

– Что там внутри происходит? Чего же там я все время перемалываю? – спохватывался он время от времени.

– Хорошо, что я изолировал себя от общества, – пробовал он себя собирать, но тут же вновь сваливался в спячку, тупость и лень.

– Просто пазлы в головоломке еще не сошлись; вот компьютер и виснет, – объяснял он себе. – Будущее следует перезагрузить по светлому пути развития на тысячи лет вперед, а может даже на десятки и сотни.

Наконец в один из дней внезапно пришло прозрение.

– Зло – это переизбыток добра! – осознал он. – В основе любого зла лежит желание достичь внутренней справедливости! Вот и приходится доказывать, подавлять и самоутверждаться. Доказывают лишь те, кто в себя не верит; те, кто верит в себя – никому ничего не доказывают. Просто некогда этими глупостями заниматься. Зло – это страх быть самим собой!Отсюда ложь, вражда, зависть, деспотизм и жестокость. Там, где я не открыт на любовь, рождается страх. Страх, что мне что-то не достанется. По сути своей человек совершает зло из-за страха, что ему не хватит любви, жизни, внимания и счастья. Просто не имея веры в самого себя и высшую природу, люди не верят и другим. Без Бога в душе все лишается смысла. Значит, Зло – это энергии отторжения самого себя от целого! Там, где я себя обманул, рождается отчуждение. Отстрелянные люди не могут дружить с людьми целостными, так как будут ощущать свою неполноценность. Они будут дружить и общаться с такими же отверженными и несвободными людьми. Их теневые стороны будут складываться. Так наступает Забвение, где нет места Любви.

В сердце возникла острая боль. Рама застонал. В грудной клетке что-то вращалось против часовой стрелки, трещало и рвалось. К горлу подкатила тошнота. В глазах потемнело.

– Пробуждается Сударшана чакра, – молнией осознания прошило все тело. Рама стал задыхаться и покрываться холодным потом.

– Никак инфаркт. А вдруг Сударшана чакра сожжет меня изнутри? – испугался царевич. Он так и не верил в свою роль аватары и продолжал считать себя самозванцем.

– Когда накроет болезнь, то никто мир уже спасать не будет. Спасите нас от спасателей!

Грудная клетка стала гореть невыносимой болью. От внутреннего давления в голове глаза пробовали вылезти из орбит. Огромный ком боли и тяжести оторвался от сердца и устремился к макушке.

– Ох! Как же муторно и тяжко на душе, – метнувшись к унитазу, думал царевич.

Голова трещала и обещала лопнуть. Тело стало ватным, в глазах плыли разноцветные круги, а в ушах трещали цикады.

– Вот она – расплата за трусость и предательство самого себя! – осознал он, обнимая белого фаянсового друга. Тело, изогнувшись дугой, эвакуировало содержимое желудка.

– Но как же противостоять мировому злу, если я со своей теневой стороной ничего сделать не могу?

Рама, превозмогая слабость, сосредоточился на внутренней боли. Он бросил все силы воли навстречу испытаниям. Боль утихла, сменившись состояниями видений. Рама старался не шевелиться. Эпоха сменяла эпоху. Люди, боги, демоны, бесчисленные смерти и рождения. Сита, Махарани, Отец, Лакшман, волк, Святогор, Сварог, Жива, Тор, Кор, Васиштха, Равана, Маричи, Атиса, Белояр… Все они улыбались и смотрели на Раму. Огромный кинозал, в котором Рама был зрителем, ролью, актером и режиссером в одном лице.

– Вот Она – шахматная доска! – понял он. – Это я ставлю себе из жизни в жизнь шах и мат!

Рядом кто-то чихнул. Рама скосил глаза и обнаружил справа от себя ангела с грустным лицом. Тот, не отрываясь от экрана, завороженно смотрел на сменяющиеся сюжеты.

– Ты кто? – спросил Рама.

– Я – это ты, – не оборачиваясь, ответил ангел. – Я – это тот ты, о котором ты забыл. Я и есть твой Озл – отвергнутая тобой часть!

В сердце проявилась нечеловеческая тоска и чувство отверженности. В Раме возникло безумное желание ударить этого наглеца, вывести его на чистую воду, прогнать и никогда больше не видеть. Он в ярости схватил за грудки обидчика и впился в него взглядом.

– Прошу тебя, убей меня, но не прогоняй! – взмолился ангел.

Рама обмяк. Чудовищный взрыв потряс его изнутри. Слезы навернулись на глаза. Ему стало страшно стыдно. Ему хотелось провалиться сквозь пол. Он смотрел и смотрел в глаза ангела.

– Прости меня, – прошептал он, – я тебя люблю!

Ангел сделал шаг в Раму и пропал. Невыразимое блаженство накрыло царевича. Внутренняя вселенная распахнулась навстречу палитрой вдохновения, запредельной радостью и счастьем бытия! И вновь Всевышний говорил с ним стихами: