Олег Чарушников: Здесь могут водиться люди (сборник)

В повествовании действуют, появляются и упоминаются:

Зевс(тучегонитель, громовержец и пр.) — директор завода «Олимп», не хозяйственник, бог.

Дамокл— фрезеровщик цеха мраморных изделий. Регулярно перевыполняет сменно-суточные задания.

Геракл— кандидат в боги 3-й категории. Очень сильный руководитель.

Цербер— стрелок военизированной охраны. Проявляет тройную бдительность.

Дионис— бог-референт.

Ахилл(быстроногий) — герой. Постоянно входит в курс дел.

Сизиф— грузчик. По душевным склонностям — несун-рецидивист.

Гермес— бог по особым поручениям, ведает на «Олимпе» снабжением и комплектацией.

Мидас— сменный мастер тарного цеха. Крайне выдержанный древний грек.

Фемида— заведующая лабораторией, председатель товарищеского суда. Строгая женщина с весами. Не курит фимиам никому.

Аполлон— бывший руководитель заводской художественной самодеятельности «Олимпа», ныне на пенсии. Не появляется.

Пенелопа— завсектором ИТК, женщина порядочная и верная.

Одиссей— инженер по внесению корректировок. Тоже хороший человек.

Директор клуба им. Аполлона— рыбак; ходит в маске, кажется, пишет…

Агамемнон— главный конструктор «Олимпа», руководитель-тиран.

Телемак— лаборант НТК.

Редактор— глава многотиражной газеты «Боги жаждут». Автор многих славных гекзаметров о передовых методах труда.

Поликрат— заместитель громовержца по капитальному строительству. Самый счастливый человек на «Олимпе».

Афина Банковская— финансовый работник. Не появляется.

Сфинкс— любитель загадывать загадки. Не упоминается.

Пегасы, бухгалтеры, рабочие основных и вспомогательных профессий, музы и др.

В конце рабочего дня Сизиф решил немного прогуляться по служебной территории. Лавируя между штабелями ящиков, он обогнул склад ГСМ, закопченное здание кузнечного цеха и вышел на аллею им. 10-летия. Устроившись на лавочке, Сизиф некоторое время рассеянно любовался высотным храмом заводоуправления, прислушиваясь к отчаянному стуку молотков, доносящемуся из тарного цеха.

В конце аллеи, припадая на правую ногу, показался Ахилл. Несмотря на хромоту, он ни на минуту не терял геройской осанки и смотрел, как всегда, гневно. Сизиф, верный привычке не мельтешить перед глазами начальства, ушел от греха подальше. Проходя мимо ворот центрального склада, он дружелюбно подмигнул Церберу, ибо старался поддерживать корректные отношения с работниками охраны.

— Здорово, глазастый! Как служба-то? Несешь, не роняешь?

Страж ворот бдительно нахмурился:

— Несу, несу…

Цербер сидел под броским объявлением, гласившим: «Олимповцы! Записывайтесь на курсы игры по классу шестиструнной кифары!». Такими объявлениями был обклеен весь завод, что весьма оживляло суровую производственную обстановку.

— Несу. Чтоб, значит, такие, как ты, ничего не выносили… Чего размигался тут? На старое потянуло?

— Неприятная ты все-таки личность, — заметил Сизиф. — Посадить бы тебя на цепь, всем спокойней было бы…

— Ладно, проходи, не задерживайся. Иди-иди отсюда!

— Иду-иду, родимый…

Сизиф, не задерживаясь, проследовал на заводскую свалку, где притаился за кучей бронзовых опилок. Дождавшись темноты, он сдвинул кучу в сторону, извлек из ямы заранее спрятанный кусок розового мрамора и покатил по направлению к заводскому забору.

Сизиф толкал камень перед собой, с удовольствием воображая, как будет торговаться с покупателем — шмякать кепку оземь, делать вид, будто рвет на груди хитон, обижаться и выкрикивать: «Да ты разуй глаза-то! Товар какой! Из такого куска экскаватор с ковшом высечь запросто, а не то, что голую богиню, без головы да без рук!».

Над служебной территорией висела тихая древнегреческая ночь. Сизиф сноровисто катил камень к дыре, которую проделал в заборе еще загодя.

Из-за угла выглянул Цербер, по причине бессонницы совершавший обход вверенного участка.

Сизиф покатил камень быстрее.

— Стой! Держи его! Стой, кому говорят! — над территорией раскатилась оглушительная трель сторожевого свистка.