Владислав Крапивин - Тополята

– Кто? – спросил Егорка. Он готов был к провокациям.

– Мальчик, это соседка из второго подъезда. Твоя мама у магазина подвернула ногу, просит тебя спуститься, помочь ей…

Когда с мамой беда, кто помнит об осторожности? Егорка открыл дверь. Тут же она распахнулась настежь. Две обширные тетки и два крепких мужика – один в штатском, другой в полицейских погонах – ломанулись в комнату. Тетка, похожая на бомбовоз, приказала:

– Мальчик, сейчас поедешь с нами…

– В центр детской реабилитации. У нас есть на тебя документ, – добавила другая.

– А мама?..

– С мамой все в порядке. Она приедет туда позже…

Егорка Лесов был не из тех, кто делает две ошибки подряд.

– А… можно, я только возьму альбом и краски?

Тетки, довольные, что мальчик не спорит, закивали:

– Да, да. Только поскорее…

– И возьми еще зубную щетку.

Егорка спиной вперед шагнул в другую комнату. Захлопнул дверь. Услышав, как щелкнул замок, незваные гости всполошились.

– Мальчик! Не делай глупостей!

– Мы выставим дверь, – пообещал дядька в штатском.

– Не надо, – отозвался Егорка. – Я сейчас открою… – И открыл.

Только в руках у него были не альбом и краски, а старая отцовская «тулка» двенадцатого калибра.

– Ах ты вша… – выдохнул тот, что в погонах, и сделал шаг. И замер. Восьмилетний Егорка Лесов оттянул два курка – те были смазаны и отводились легко. Егорка с трудом, но быстро поднял к плечу приклад.

– Убирайтесь, – велел он.

Дядька в штатском посинел и просипел:

– В колонию поедешь, бандит. – Он качнулся в сторону, чтобы ухватить мальчишку сбоку…

Егорка не хотел стрелять в людей. Даже в таких, которые вот такие, как эти (не совсем люди). Он поднял «тулку», и густая дробь из двух стволов ударила в стену над окном, сорвала подвесной карниз. Егорку отнесло назад, к шкафу, а дядек и теток раскидало по углам.

Почти тут же ворвались соседи. Сразу из двух квартир.

Соседи бывают разные. У Лесовых они были хорошие. Штурман авиации Дмитрий Евгеньевич и токарь с завода «Маяк» дядя Костя. И жена дяди Кости тетя Ира. Тетя Ира кинулась к Егорке. А штурман и токарь занялись гостями. Тетушки побежали по лестнице своим ходом, мужчины же – покатились. «Сопротивление власти!» – голосил тот, что в погонах. Дмитрий Евгеньевич сказал ему вслед, где он видел такую власть…

Впрочем, Егорка ничего этого не запомнил. Не помнил и того, как его везли в машине с красными крестами и как над ним всхлипывала мама…

В общем-то, все закончилось хорошо. Потому что случай стал широко известен в городе, и Айзенверкенбаум (бывший Колыбельцев) тряхнули митинги. Тем более что неделю назад, прыгая из школьного окна, повредил позвоночник ученик пятого класса (за ним «комиссия» пришла прямо на уроки). Выступил по губернскому каналу настоятель кафедрального собора. Доколе, мол, будет твориться богопротивное дело, когда детей лишают родительской привязанности. Опомнитесь, православные… Едва ли «православные» чиновники опомнились, но похоже, что на время струхнули. Только к Егоркиному папе придрались, когда он срочно прилетел с Севера. Почему, мол, тот держал огнестрельное оружие в месте, доступном ребенку. Папа объяснил, что потому и держал. Иначе где бы теперь был его сын? Выписали штраф, а ружье отобрали. Папа махнул рукой. У геолога Лесова были еще карабин «Вепрь» и швейцарская трехствольная «Терра».

Короче говоря, события завершились благополучно. Только Егорка почти месяц был в гипсовом жилете, потому что при двойном выстреле ему отдачей приклада перебило ключицу…

Кошка Лиска часто приходила в гости к Лесовым и подолгу сидела на загипсованном Егоркином плече. Поэтому плечо не болело.

2 апреля – 9 ноября 2010 г.

Тюмень .