Александр Розов: Пингвины над Ямайкой

Можно подумать, что «элитные» родители – просто слабоумные. Они платят очень значительные деньги (поскольку элитные школы на условном Западе – частные и, соответственно, платные) за то, чтобы над их детьми издевались средневековыми методами. Но ничего подобного. В действиях родителей есть железная логика. Они готовят своих детей к будущей карьере в современной (а не средневековой) системе власти. К продвижению вверх по линии большого бизнеса и большой политики. Так третий день суда дал некоторое объяснение тому, что мы услышали днем раньше.

За более последовательным объяснением я обратилась к двум очень разным людям, которых я поймала в перерыве любительского футбольного матча. Это – док Кватро Чинкл и ariki Кайемао Хаамеа. Они оба оказались в Дили в связи с серией тестов для студентов колледжа, открытого здесь 1-го мая. Общими усилиями они быстро, хотя и несколько сумбурно растолковали мне суть ситуации, выявленной трибуналом.

Речь идет о природе политической власти. Не политэкономического менеджмента (характерного для Меганезии) и не военно-технической диктатуры (как в Транс-Экваториальной Африке), а власти – системного культа (как в Старом Свете и в нескольких его трансокеанских клонах). «Власть – это самый сильный наркотик в истории», как выразился некий политолог XIX века. Власть образца Старого Света выросла из той самой средневековой феодальной теократии. Люди, попавшие в тот период во власть, реально дурели от вседозволенности в обращении с подданными. Феодал мог делать со своими вилланами все, что угодно – как с домашним скотом. Огромный простор для деятельности персонажа с комплексом неполноценности.

За последние триста лет, логика развития производительных сил (та главная фишка, которую открыл Маркс) принудила власть в Старом Свете к мимикрии. Возникли социальные мифы – равные возможности, права человека и демократия. Эти мифы необходимо стало поддерживать. Носители власти больше не могли позволить себе открыто издеваться над жителями, и возникла угроза катастрофического снижения наркотического эффекта власти, и разрушения оффи-системы. Пришлось сохранить внутри социума скрытый скелет, в котором поддерживались бы старые феодально-теократические отношения, с физическим господством «высших» над «низшими».

Возникает вопрос: а что мешало использовать другие, не наркотические мотивы для работы людей в политическом менеджменте? Ведь это интересная, и весьма хорошо оплачиваемая работа, позволяющая креативному человеку реализовать себя и (чего стесняться), приобрести имидж альфа-особи в человеческой стае. Но если общество опирается на эти мотивы, то у руля оказываются люди, настроенные на прогресс, на изменение существующего порядка, и тогда – прощай клановая оффи-система, ради сохранения которой и изобретались псевдо-демократические бантики. Системе для самосохранения надо привлекать во власть людей, заинтересованных не в развитии общества, а в его консервации. А какой у этих людей может быть мотив? Только удовлетворение желаний, связанных с комплексом неполноценности. Здравствуй, феодальная теократия, и соответствующие стандарты обращения с людьми.

Здесь мы получаем не только объяснение феноменов, вскрывшихся в ходе работы трибунала, но объяснение уже известного феномена деградации (точнее, отупения) политических элит Старого Света и его трансокеанских клонов, наблюдающийся с окончания I Холодной войны по сегодняшний день.

Док Кватро Чинкл считает, что среди истеблишмента условно-западных стран не так много приверженцев «феодального отдыха» (по его оценке – всего 5 – 10 процентов). Остальные участвуют косвенно, путем «моральной поддержки», но и этого вполне достаточно, чтобы «элитарный» социальный слой стремительно деградировал…

Перейдем теперь к заключительному заседанию военного трибунала. Когда судьи удалились на совещание перед тем, как вынести приговор, журналисты условно – западной группы оживились, предвкушая ужасы, которые можно хорошо продать зрителю… Судьи вернулись и объявили приговор шестерым морякам… Ах, какое разочарование: трибунал приговаривает их к 10 годам «трудового перевоспитания», причем, уважая морские обычаи дружественного Атауро, передает всех шестерых в распоряжение администрации атаурской кооперативной верфи.

Осужденных уводят под печальные вздохи журналистов. Судьи вновь удаляются на совещание, чтобы решить судьбу троих евро-чиновников. Репортеры полагали, что теперь-то ужасы обеспечены – но… Упс: трибунал «руководствуясь принципами коммунистической гуманности», приговаривает всех троих обвиняемых к 50 годам обязательных работ на благоустройстве территории будущего Тиморского зоопарка. Инеш Весто-Худ пояснила для прессы: «Было бы бесчеловечно не дать им ни одного шанса оставить после себя добрую память. Ведь они встали на путь преступлений и извращений не сами по себе. Конечно, в этом есть и их вина, но они сформированы плутократической средой, в которой очень трудно стать нормальными людьми».