Наконец, бабка прекратила нарезать круги и остановилась прямо напротив уйбуя. Хитро сощурилась, что-то прошептала, куда-то поплевала, а потом резко, двумя руками хлопнула по торчащим ушам уйбуя. Не ожидавший такой подлости, Дюпель дернулся было залепить наглой старухе в нос, но та, видимо, умудренная долгой практикой, резво отпрыгнула в сторону, а мигом подоспевшие мордовороты скрутили бешено брыкающегося уйбуя.
— Усё, — сообщила бабулька, повернувшись к Зинаиде.
— Всё?.. — уточнила та, многозначительно подняв брови.
— Усё, — подтвердила бабка Маруся. — Даже ежели вусмерть захочет, всё одно не смогёт. Не будет подыматься…
Оглушенные хлопком мозги уйбуя, наконец-то, заработали, и на диво четко — Дюпель, с беспокойством прислушиваясь к беседе, при последней реплике непроизвольно схватился рукой за промежность и возопил:
— Это что, мля, подниматься не будет?
Бабка Маруся хитро глянула на него:
— Што-што… Сам, поди, знаешь… Рука.
От сердца немедленно отлегло.
— Тьфу на тебя, — плюнул в сердцах уйбуй.
— Сколько? — поинтересовалась между тем Зинаида, открывая лакированную сумочку.
Бабка Маруся лукаво прищурилась.
— Тыщу.
— Долларов?
— Рублёв.
— И всё? — вырвалось у Зинаиды.
— И усё.
Дюпель раздраженно дернул плечами и подумал о том, что до штурма осталось два часа. Еще может успеть.
— Эй, ты, — обратился он к Зинаиде, выйдя на улицу: — Всё? Может, ты меня, наконец, отпустишь?
— Это куда тебя, забулдыгу, отпускать? Опять на помойку, что ли? — немедленно завелась та.
Дюпель горестно вздохнул и припомнил соседа по вытрезвителю. Вот и у того, наверное, такая же жена была. Неудивительно, что сбежал. Колобок, мля…
"И зачем я ей дался?" — недоумевал уйбуй.
Визгливые вопли женщины успели надоесть ему до смерти; Дюпель вспомнил, что по-прежнему держит в руке бутылку виски, на дне которой еще оставалась пара глотков — и приободрился. Сейчас они приедут к этой стерве на квартиру, он позвонит десятке, а уж та выручит своего уйбуя.
Успокоенный этими мыслями, Дюпель поднес бутылку ко рту, собираясь сделать глоток…
— Закодировала-таки гада! — восхищенно пробормотала Зинаида, глядя на орущего во всю глотку уйбуя.
***
Непосредственного участия в битве Шашкин не принимал. Повязанный грязной красной косынкой на самый что ни на есть рокерский манер, освеженный дешевым виски, предложенным кем-то из байкеров, он сидел в джипе с двумя такими же краснобанданными бандитами и наблюдал за захватом "Чуть Inc". Рядом стояла командирская "Газель", откуда руководил штурмом Сабля.
Вот четыре пожарных "КамАЗа" вынырнули на Вернадку со стороны Ломоносовского и на бешеной скорости вломились в ворота, окружающие высотки. Вот во двор под стрекот автоматов устремился передовой отряд возбужденно кричащих байкеров…
Сабля вытащил из кармана мобильник, поскреб им под правой лопаткой и набрал номер.
— Любомир? Это Сабля, мы прорвались в Замок и пытаемся вскрыть сокровищницу. Через час я привезу тебе Амулет.
Шашкин не слушал, о чем говорил с Любомиром Сабля. Со жгучим любопытством он всматривался в густую завесу дыма, вслушивался в рваный ритм стрекочущих автоматов и приближающийся гул вертолета. Когда порыв ветра разносил клубы гари, и на короткий миг затихали автоматные очереди, Петру казалось, что он различает звуки скрещивающейся стали и видит рыжеволосых мужчин в старинных, будто рыцарских, костюмах и доспехах. Те отбивались от краснобанданных самыми настоящими мечами, и Шашкин мог поклясться, что из пальцев некоторых "рыцарей" вылетают самые настоящие молнии.
Петр встряхнул головой: то ли виски байкеров оказалось очень крепким, и он здорово опьянел, то ли… всё это и впрямь происходит на самом деле.
В последнее, однако, верилось с трудом — ничего подобного Шашкин не видел даже в не столь давние времена разгульного бандитизма. А ведь ему доводилось глядеть на Москву с самыми разными декорациями, в самых разных ипостасях: революционную и празднующую, бунтующую и торжествующую, с броскими транспарантами и голодными шахтерами, с военными танками и чумазыми беженцами, с марширующими ветеранами и взорванными домами… Однако, Москву с замками и амулетами, рыцарями и колдунами Шашкин не видел еще никогда, и оттого ему казалось, будто он попал в совершенно другой, чужой город…
Когда вертолет завис прямо над командирским фургоном, кто-то больно ткнул Петра в плечо.
Читать дальше