Юрий Козенков: Реванш России. Преодожение

Он попрощался с Ириной и поехал на работу.

Приехав на Лубянку (еще не все сотрудники Первого Главного Управления (ПГУ) КГБ, преобразованного в Службу Внешней Разведки (СВР), перебрались в Ясенево), Кравцов поднялся в свой кабинет и, заперев дверь, сел за стол. Вынув лежащий в столе скальпель, он надрезал край пластикового пакета и развернул его. Содержимое состояло из небольшого хромированного ключика и нескольких листов бумаги, исписанных мелким почерком Белкина. Это было письмо, адресованное ему.

"Александр!

Скорее всего, ты читаешь эти строки, когда меня уже нет в живых. Близость конца я начал ощущать несколько месяцев назад, поэтому решил заранее подстраховаться и заготовить все на случай моей внезапной смерти.

Ты помнишь то время, когда "Альфу" в 1989 году частично общипали, и я ушел из подчинения комитета. Тебя тогда я не смог взять с собой, так как отбор людей вело ЦК. Нас тогда отобрали 62 офицера, в основном не имеющих семей. Семейных было только четверо, я в том числе. Из нашей группы создали единое спецподразделение под кодовым названием "Дельта", и мы поступили полностью в подчинение Политбюро, хотя непосредственно нами руководил генерал-лейтенант Коровин, служивший в ЦК КПСС, тот, которого нашли в начале сентября 1991 года застреленным в своей квартире.

Людьми же фактически руководил я, а помогали мне в этом подполковник Лакров и майоры Петренко и Сиволюбчик. С марта 1990 и по июль 1991 года мы занимались перевозкой золота и драгоценностей по спецхранам, которые были заранее подготовлены по заданию Политбюро. Видимо уже тогда окружение Горбачева знало, чем должно закончиться его правление для страны, и они начали готовить себе запасные позиции. Все эти полтора года мы практически были на казарменном положении. Только четверо старших офицеров на один день в неделю могли отлучаться домой, но под охраной. Более того, даже этот один день в неделю мы находились под неусыпным контролем. Думаю, тебе не нужно объяснять, какие расписки мы давали о сохранении в тайне характера нашей работы.

Работали мы только по ночам на двух десятитонных "уралах". Нас всегда сопровождали четыре колесных бронетранспортера, по два спереди и сзади, и "волга", в которой находились генерал Коровин и гражданские лица, очевидно, цековские работники. Всего мы вывезли 5040 ящиков золота по 80 кг в каждом, что по подсчетам получается 403,2 тонны. Золото вывозилось нами в Калужскую и Тульскую области.

В Калужской области было три спецхрана, один — под Юхновом, в шести километрах от города, другой — под Медынью, в пяти километрах на север от города, и в районе поселка Льва Толстого, рядом с Киевским шоссе. Возили мы по 120 ящиков в каждой машине и сделали в каждый пункт по три ходки, то есть в каждом пункте сохранено по 720 ящиков золота, или по 57,6 тонны.

В Тульскую область золото также перевозилось в три оборудованных спецхрана. Один оборудован на территории дислокации 128 воздушно-десантной дивизии в Туле. Но ящики завозили не на территорию расположения дивизии. Рядом с забором части стоит заброшенная сторожка — там мы разгружались и носили ящики по подземному тоннелю в бункер под расположением части. Затем этот тоннель взорвали и замуровали. В это хранилище мы ездили шесть раз и разгрузили 1440 ящиков, то есть 115,2 тонны золота. И еще два тайника оборудованы, не доезжая пять километров до г. Алексин, почти на границе Тульской и Калужской областей, и в шести километрах от Симферопольского шоссе в сторону г.Ясногорска. Там упрятано по 720 ящиков, то есть по 57,6 тонны.

В Калужскую область мы сделали еще по одной ездке на каждый из объектов. Отвезли туда 42 небольших, металлических ящика, как предполагаю, там могли быть драгоценности, или алмазы, хотя могу и ошибаться. В каждом из спецхранов было разгружено по три ящика с гранатометами "Муха" и боекомплектами к ним, 10 ящиков АКМ с подствольниками, патроны к ним и заряды к подствольникам, по два ящика с десантными ножами, по три ящика гранат и пистолетов Макарова, патроны к ним. Разгрузили там же и тюки с десантным обмундированием, утепленными куртками, ботинками, ящики с тушенкой и сгущенным молоком. Вообще у меня сложилось тогда впечатление, что страну вот-вот должны захватить американцы или НАТО, например, и партия готовит партизанские базы. Секретность была предельной. Операцию, видимо, разрабатывал непосредственно генерал Коровин, все было продумано таким образом, чтобы каждый из офицеров нашей группы мог знать только один объект. Только я и полковник Лакров ездили в машинах по всем объектам, так как сидели рядом с шоферами. А в кузове машины находилось только по четыре офицера, которые разгружали и носили ящики. Они менялись. На каждый объект ездила уже другая группа офицеров.