Нил Шустерман: Неизведанные земли

Но находить или выменивать предметы, попавшие в Страну из мира живых, было лишь частью работы сыщика. Мистические слухи окружали профессионалов этого дела; ведь пока большая часть призраков сидела на месте, сыщики путешествовали. Они больше видели, больше слышали и охотно делились информацией, если она не представляла для них коммерческого интереса. Вот почему Элли решила избрать эту профессию. Когда девочка оказалась в Стране, ей пришлось поверить в существование чудовищ и в чудеса, в ужасы и в самые разные небылицы. Теперь у нее было свое мнение по поводу всех этих историй. Кроме того, у нее появилась возможность рассказывать призракам о том, что Мэри — единственное настоящее чудовище в Стране, а Ника бояться не следует.

Шоколадный людоед? Ха! Да Ник мог быть кем угодно, но только не людоедом. Но беда была в том, что у Мэри имелись гораздо более действенные методы распространения дезинформации. Кроме того, она была красива, а большинство наивных детей, попав в Страну, по-прежнему верили, что красота и добродетель неразделимы.

Однако истории об Элли Отверженной пересказывали и обсуждали в самых дальних уголках Страны. Не все они были правдивыми, но благодаря им Элли завоевала репутацию непредсказуемого человека, от которого можно ожидать чего угодно. Ей не оставалось ничего другого, кроме как смириться с этим.

Так она и сделала.

«Кэйп Мэй: население — 4034 человека в зимние месяцы и примерно в десять раз больше летом. Крайняя южная точка штата Нью-Джерси. К югу от города — океанское побережье».

Элли прочла эту надпись на слегка эксцентричном щите, встречавшем путешественников у въезда в город. Прочла и замерла на месте.

— Уходишь под землю, — предупредил Мики, не слезавший с лошади.

Шило, знаменитая ныряющая лошадь, успела уже привыкнуть к странной зыбкой поверхности мира живых и переступала с ноги на ногу, чтобы копыта не уходили в землю. Со стороны могло показаться, что лошадь участвует в соревнованиях по выездке.

Элли, пораженная прочитанным, не сходила с места и успела провалиться в асфальт по колено.

Она вытянула ноги, а Мики помог ей сохранить равновесие.

— Это тот город? — спросил он. — Кэйп Мэй? Кажется, ты говорила, что жила в Кэйп Мэй.

— Да.

За время их долгого путешествия Элли совершенно утратила чувство направления. Она понятия не имела о том, что находится так близко к дому.

— Разве ты не хотела попасть сюда? Домой?

— Да… С самого начала.

Мики соскочил с лошади и встал рядом с Элли.

— Когда мы еще были на корабле, я наблюдал за тобой, пока ты смотрела на побережье. Тебе так хотелось домой. Ты даже не представляешь, насколько меня тянуло отправиться туда вместе с тобой. Даже тогда.

Элли улыбнулась.

— А еще чудовищем назывался.

Мики неожиданно рассердился.

— Я был великолепным чудовищем! Лучшим чудовищем в Стране затерянных душ.

— Трепещите при звуках этого имени… — вспомнила Элли.

Мики посмотрел в сторону.

— Теперь уже никто не трепещет.

Элли рассердилась на себя за то, что позволила себе дразнить его. Мики этого не заслуживал. Она нежно дотронулась до его лица. Посмотрев на этого румяного голубоглазого мальчишку, никто бы уже не догадался о том, что именно он был когда-то ужасным монстром по имени Макгилл, хотя Элли то и дело видела в нем черты чудовища, проявлявшиеся в той или иной ситуации. Он все так же легко терял самообладание и продолжал держать руки на манер клешней. Порой он по-прежнему относился к миру так, словно ему кто-то был что-то должен. Чудовище продолжало жить в его душе, и иногда это отражалось на лице мальчика, привлекательном по любым мыслимым меркам, придавая ему печальное выражение.

— Таким ты мне нравишься гораздо больше.

— Думаешь, я сразу растаю? — спросил он и улыбнулся, потому что давно уже «растаял», и оба они знали это.

«Я хочу, чтобы ты помогла мне снова стать человеком», — попросил ее Мики, когда перестал быть чудовищем.

Элли старалась сделать для него все, что было в ее силах. Мало-помалу человеческие черты возвращались к нему. Когда Мики улыбался так, как несколько секунд назад, Элли видела: он делает успехи. Сколько времени прошло с того дня, когда Мики вновь обрел человеческий облик? Как это обычно случалось в Стране, дни сливались в бесконечную ленту, и вряд ли кто-нибудь мог сказать наверняка, сколько их минуло. Несколько недель? Месяцев? Лет? Нет, пожалуй, года еще не прошло!

— Ну, что скажешь? — спросил Мики. — Я привез тебя домой. Как думаешь, это помогло мне продвинуться?