Марина Дяченко - Магия театра (сборник)

Санчо не знает, что и сказать.

Алонсо идет через комнату со свечкой в руке. Вздрагивает; оглядывается. К чему-то прислушивается; колеблется огонек свечи.

Алонсо подходит к календарю. Сверяется с часами; полночь уже миновала, Алонсо срывает очередной лист, открывается новое число — двадцать четвертое июля. Алонсо жжет сорванный календарный лист на пламени свечки; его окликают шепотом из темноты: «Алонсо! Алонсо!» Алонсо оглядывается, почти бегом осматривает комнату — никого…

АЛОНСО (шепотом): Санчо! Эй, Санчо!

Тишина.

АЛОНСО:Санчо!

Из противоположного угла появляется Санчо.

САНЧО: Господин? Вы не спите?

АЛОНСО:Да ты и сам не спишь?

САНЧО (оправдываясь): Не спится…

АЛОНСО:Санчо… Ты в детстве… ничего не боялся?

САНЧО:Как это ничего? Папаши, бывало, боялся, особенно когда набедокуришь, а папаша возьмет хворостину…

АЛОНСО:Я не о том! В детстве… тебе не мерещился черный человек, который сидит под кроватью?

САНЧО (растерявшись): Э-э-э… Мавр? Под кроватью?!

АЛОНСО:Ты не понимаешь… Когда будто бы клякса на краю сознания… И хочется посмотреть, и страшно смотреть… И знаешь, что не вытерпишь и посмотришь, и тут тебе и конец… Не смотри!

САНЧО (крепко задумавшись): Сеньор Алонсо… Вы бы не принимали… так близко к сердцу.

АЛОНСО:Ничего… Ничего, Санчо. Ничего… Прости. Иди спать. И я пойду… Ты ничего не слышишь?

Оба прислушиваются. Тишина.

САНЧО:Ничего нет, сеньор Алонсо. И… все, больше ничего не будет! Это… это… (хочет что-то сказать, но не решается).

АЛОНСО:Ничего… Иди спать.

Карраско и Алонсо. Дом неспокоен; колеблются портьеры, маячат тени, и не стихает постоянный ровный гул — гул надвигающейся катастрофы.

КАРРАСКО:Я таки знал. Я таки знал… Мой батюшка говорил мне, прежде чем сойти в могилу… Я так и знал…

АЛОНСО:И еще мне кажется, что за мной постоянно кто-то ходит. И окликает меня… Оглянусь — никого нет…

КАРРАСКО:Господи, я так и знал! Мания отношения, мания преследования… Это паранойя! Шизофрения! Следующий этап — вы из преследуемого превратитесь в агрессора, вы будете очень, очень опасны для окружающих…

АЛОНСО:Мне кажется, что кто-то рылся в моих вещах… Все книги на письменном столе лежат не так, как я привык… Смотри, что это там, в дальнем углу? Неужели мне снова кажется?!

КАРРАСКО:Бедный сеньор Алонсо… Вот таблетки (высыпает на стол груду ярких капсул). Немедленно начинаем усиленный курс… Эх, был бы жив мой батюшка! Сеньор Алонсо, вам надо в стационар!

АЛОНСО:Дон Кихот в сумасшедшем доме… Нет, Самсон, ты не беспокойся. Дон Кихот — кто угодно, только не безумец. Если я почувствую… если я пойму, что это все… мне больше нечего терять. Как глупо — прямо перед двадцать восьмым… Самсон… Может, еще обойдется? А, Самсон?

Карраско в отчаянии качает головой.

Карраско и Альдонса.

АЛЬДОНСА:Да, я заметила. Но это еще ни о чем не говорит!

КАРРАСКО:Сеньора Альдонса, специалисту это говорит очень много. Наш сеньор Алонсо…

АЛЬДОНСА:Вы уже не первый день внушаете ему, что он сумасшедший! Что он непременно сойдет с ума! Если с ним… если, не дай бог, у Алонсо случится… несчастье — вам это так не пройдет, Карраско!

КАРРАСКО:Сеньора Альдонса… Я понимаю… Такое несчастье на ваши плечи… Но, сеньора Альдонса, весь род Кихано несет на себе это проклятие… Когда вы выходили замуж за сеньора Алонсо — вы это знали! Он же Дон Кихот!

И с этими словами Карраско выкладывает на стол смирительную рубашку с длинными рукавами. Альдонса потрясена.

КАРРАСКО:Сеньора Альдонса, меры надо принимать немедленно, иначе будет поздно… Вот так (показываетна себе, как надо надевать рубашку). Вот так, и сзади завязываете…

Альдонса молча заворачивает руки Карраско назад, завязывает рукава.

АЛЬДОНСА:Так?

КАРРАСКО (связанный, довольный): Именно так! Замечательно!

АЛЬДОНСА:А теперь пошел прочь! Вон из моего дома!

Выталкивает прочь Карраско, затянутого в смирительную рубашку; грозит вслед бессильным кулаком. За ее спиной появляется Алонсо. Ступает как-то неуверенно.

АЛЬДОНСА:Алонсо?!

Потолок начинает трястись. Пол содрогается; за окном со скрипом проворачивается исполинское мельничное колесо.