Яна Завацкая - Мы будем жить

Ее никто не осуждал, все жалели. Инти все поняла, Инти научила ее не стыдиться себя, и почти забыть те страшные годы…

Но Каяри прав — если им снова придется столкнуться с урку?

Ты видишь в этом подонке — человека, такого же, как ты. Она еще видела в нем и отца, да ведь он и есть ее биологический отец. И ты не можешь поверить, что человек может вести себя так. Не можешь увидеть в нем врага, объект, который нужно убрать и обезвредить.

Этому нужно специально учиться. Ятихири ни на одной ступени не учит этому.

— Если мы хотим быть настоящими хальту, — четко и звонко сказала Лорин, — мы должны научиться этому. Мы должны стать сильными! Сильными и безжалостными. Хальтаята — наш путь, и все мы будем хальту. Только ведь и хальту не учатся видеть урку такими, какие они есть на самом деле. Гуманизм — это слабость. Мы должны научиться не жалеть ни себя, ни других. Это для нас — вопрос выживания.

— Ты хорошо сказала, — тихо подытожил Каяри, — мы будем этому учиться. Я уже пробовал говорить со взрослыми — они не хотят понять. Мы разработаем собственную программу.

Он обвел взглядом остальных притихших ребят. Поднял руку над головой в знаке хальту — косого креста.

— Кто с нами?

Лорин тоже вскинула руки крестом, и вслед за ней жест повторили все остальные.

Группа назвала себя "Чикка Хальту", истинные хальту. До осени тренировались впятером, а там присоединилась еще Хайлли, соседка Явана, гибкая, сильная красавица Хайлли — Песня.

Общество держали в полутайне от взрослых, говорили "тренируемся", но подробностей никому не раскрывали.

Да взрослые и не очень интересовались — мало ли, во что играют подростки.

Они и так занимались ятихири четыре-пять раз в неделю, в школе — теперь к этому добавилась еще одна тренировка, в воскресенье, и еще по небольшой тренировке каждое утро. Это было бы тяжело, если бы их не поддерживала дружба и тайна.

Кроме того, они собирались три или четыре раза в неделю по вечерам и работали по своей собственной, общими усилиями составленной программе.

Они учились стрелять. У многих взрослых в имата было оружие, принести пистолет или даже автомат на занятие несложно. Инструктором уговорили стать студентку военной группы — из тех, кто готовился к внедрению в урканские армии. Рита — эта девушка, выросшая в Лаккамири, решила взять русское имя — с удовольствием показывала им, как обращаться с оружием, собирать-разбирать, чистить; как целиться, выхватывать пистолет, стрелять из разных положений.

Изучали урканскую технику, раздобыли старый бензиновый автомобиль "Лада" и освоили езду на нем.

Занимались скалолазанием на ближайших скалах, прыгали с высоты в воду — что от Лорин потребовало почти героического преодоления себя. Ночевали в тайге. Все это тоже ятихири, но усложненная, экстремальная, выходящая далеко за первую ступень.

Главное, на что была направлена программа "Чикка хальту" — воспитание воли. Воля и дисциплина — единственное, что может противопоставить амару воинствующим безудержным урку.

И раз природа не дала этого предкам амару, значит, амару-люди должны воспитать это в себе сознательно.

Школа в Лаккамири была устроена сложным образом. Можно даже сказать, что никакой школы не было.

У Лорин была наставница — Кета, опекавшая еще два десятка подростков. Все, что требовалось — подготовить ребят, одного за другим, к выпускному экзамену, Янтанье. Во всех областях умственного знания и духовных навыков, кроме ятихири и социальных навыков, для которых существовали другие инструктора и наставники.

Каждый работал по индивидуальному расписанию, самостоятельно. Дома, с помощью одного лишь экранчика киты, или же в Хранилище.

Программа — с дидактически расположенными блоками материала, задачами, дополнительным чтением и практическими заданиями — была выверена многими поколениями, дополнена современными знаниями и едина для каждого молодого амару. Учиться было не то, что легко — но интересно, и получалось гораздо эффективнее, чем в гимназии. Не надо было тратить время на дурацкие "групповые проекты", дискуссии, просмотр фильмов, беседы о дисциплине в классе, организаторские моменты, никому не нужные поделки из бумаги или бессмысленные сочинения, ожидание, пока даже отстающие справятся с заданием, отвлеченную болтовню, моральные проповеди, словом — то, на что в обычной школе уходит 90 % времени.

Был только компактный блок знаний, который следовало освоить, задания — и самопроверка. По договоренности с Кетой Лорин занималась в день на час или два больше, чем другие — ей следовало многое наверстать, иначе она не успеет подготовиться к Янтанье даже к восемнадцати годам, и придется сдавать ее позже, а этого Лорин не хотелось.