Paranoik Team: #ДДД или 2012 2.0

— Почему именно в интернет?

— Потому что всемирная Сеть — это и есть наша Вавилонская башня. Ее строили все. Знаешь, с какой целью? Чтобы «сделать себе имя». По крайней мере, так записано в Библии.

На этих словах меня разобрал смех.

— У тебя истерика? — деловито уточнил Марк.

— Нет. У меня ирония. Что же касается языка Локуса-2… Считай, что это такой жуткий компьютерный вирус, от которого нет спасения и который уничтожит всю информацию. Или не уничтожит, а изменит ее так, что… Я даже не знаю, как. Не знаю, что может произойти. Честно. Например, все, что есть в интернете, вдруг перестанет быть виртуальным. Как тебе такой вариант?

Марк озадаченно молчал.

Я открыл ноутбук и вбил пароль. Почти вбил — в последний момент остановился. Нет, хватит. Они и так уже слишком много про меня знают.

Я что есть силы швырнул ноут @ASUSв стенку и услышал громкий треск. Давно хотел это сделать. А теперь — все можно.

— Марк, — сказал я. — Пожалуйста, верни мне мои вещи.

— Какие вещи?

— Давай не будем ломать комедию. Я знаю, где я нахожусь. И когда я очнусь, я хочу обнаружить свои вещи и ноутбук. Ведь все, что я сейчас вижу, это иллюзия, так? Глубокий гипноз. Или наведенная галлюцинация? Контролируемое вами сновидение?

— Как ты догадался? — хмыкнул он.

— Я вспомнил, что выпил ОБЕ таблетки. Сначала одну, затем вторую.

— Скажи спасибо, что тебя вообще откачали. Ты ведь не думаешь, что я врал про яд?

— Нет, не думаю. И я знаю, что сейчас не у себя, а где-то у вас. В одном из бункеров или в капсуле. Либо на кушетке. Облепленный датчиками, микрофонами, под прицелом десятков видеокамер. Окруженный пентаграммами и всякой другой хренью. Вы же боитесь.

— Слишком много чести, — пробурчал Марк. — Ну ладно, допустим, я верну твои вещи и отпущу тебя. А что ты предложишь взамен?

— Я расскажу, что случилось. Отчего все это. Почему. Я и так рассказал уже почти все. И тебе нечего опасаться: «демон» ушел. Его нет во мне.

— Его нет нигде, — хрипло сказал Марк. — В том-то и дело, понимаешь? Не должно быть. Алексей Крымов скончался. Неделю назад. Сначала он вышел из комы. Его допросили. Запись ты слышал. А потом…

Я упрямо мотнул головой:

— Это не имеет никакого значения. Ты отпустишь меня, а я расскажу тебе то, что вы еще не успели выудить из моей головы.

— Допустим. Но я пока что я не вижу никакой выгоды. Как ты верно заметил, ты и сам все расскажешь. Рано или поздно.

— Выгода будет в том, что — рано. Намного раньше. В том, что ты наконец-то поймешь, что произошло неделю назад. Что именно сделал Крымов с моей помощью.

Марк вдруг озадаченно прислушался к чему-то. Что-то определенно изменилось. Его лицо на мгновение подернулось рябью, поплыло. Затем все снова стало обычным.

— Хорошо. Рассказывай.

И я рассказал. Все равно это уже не имело никакого значения.

@Knyaz_EСумеет ли Господь создать такой камень, который сам не сможет поднять? Уже сумел. А теперь думает, в чей огород его закинуть и каким образом

Один и тот же звук не дает мне покоя.

Иногда кажется, что стоит мне закрыть глаза, как я его снова услышу.

Все просто: сначала раздается шуршание магнитной пленки. Затем звучит голос. Кто-то усталым и надменным тоном повторяет слова, отвечая на вопросы.

«— Воин?

— Mаsat.

— Телевизор?

— Вы издеваетесь?

— Не отвлекайтесь. Телевизор?

— Телевизор. Нет такого понятия.

— Так и запишем. Змея?

— Mush.

— Птица?

— Musheng. Surdu. Issuru. Nao. Уточните, что за птица — хищная, маленькая, домашняя, мифическая?

— Мифическая? О чем вы?

— Нао — волшебная птица в верованиях аборигенов Локуса-2. Ее антипод — великий змей Шэн. Однажды они начнут последнюю битву, и тогда настанет конец всему.

— Ясно. Не отвлекайтесь. Колдун?

— Surru.

Пленка продолжает крутиться, а я повторяю, как завороженный: мушен, сурду, иссуру, нао. Нет, не так. Вот: Mush Sheng surdu ki surru Nao ni. Я знаю, как правильно, словно кто-то нашептывает мне эти звуки снова и снова.

«— Бог?

— Dingir. Abu. Belаgi. Какой именно бог вас интересует?

— Не отвлекайтесь. Слово?

— Inim.

— Начало?

— Panu…»

Эти звуки взрываются во мне новой фразой. И я шепчу: Panu ki inim, Abu-ba inim, inim ki Abu.

Будто бы и не я вовсе.

Теперь я знаю этот язык, потому что его знает Крымов. На нем говорили тогда, когда еще не было ни пирамид, ни зиккурата Этеменанки, ни величественных ступеней Чичен-Ицы.