Сергей Палий - Санкция на жизнь

Жизнь и работа ритмично пульсировали на космодроме «Стратосфера» – в такт громыханию разнокалиберных дюз. Суета на нем не прекращалась ни днем, ни ночью…

Стас протянул паспортную карточку санкционеру специального назначения, облаченному в защитный комбез, броник и шлем-сферу с опущенным забралом из сверхпрочного стекла. Кондиционер в помещении КПП не работал, поэтому в разгар полуденной июньской жары человеку в подобном прикиде можно было только посочувствовать.

Охранник провел карточкой по щелке кодера и молча вернул ее. Стас приложил палец к контрольной точке ДНК-сканера и, подождав секунду, убрал. За это время с его кожи был взят крошечный кусочек эпидермиса для анализа.

На мониторе мгновенно синхронизировались два замысловатых рисунка, и загорелся зелененький кругляшок допуска. Попутно высветилась информация с паспортной карточки.

— Стас Нужный. Карго-агентство «Трансвакуум». Среднетоннажник «Ренегат» категории 8-С, серийный номер 658214-2-МВ. Рейс 816, маршрут Земля – Марс – Ио – Япет – Марс – Луна – Земля, — сказал Стас, подтверждая сведения на растровой пленке монитора. Он знал, что охранникам льстило, когда к ним выказывалась определенная доля уважения.

Однако унылый спецназовец так и не произнес ни слова. Он апатично ввел на клавиатуре код и ткнул стилом в изумрудный глазок. Стальная дверь с мерзким шипением отъехала в сторону, открывая проход в длинный коридор, который через тубус рентгеновской просветки вел в карантинную зону.

Стас слизнул несколько капель пота с верхней губы и быстрым шагом пошел внутрь комплекса.

Нельзя же людей в такой душегубке мучить. И куда только смотрят спецы по климат-контролю?…

В белоснежном помещении с запахом медикаментов большинство людей чувствует себя неуютно. Это заложено в подсознании еще с детства и остается, как правило, на всю жизнь. Хотя кому-то, напротив, нравится ощущать вокруг себя подобную врачебную атмосферу, пропитанную парами раствора марганцовки или фурацилина.

Стасу больничный дух не нравился.

Он подошел к шкафчику, разулся и аккуратно снял с себя форму. Повесил на плечики. Затем настала очередь носков и нижнего белья, которые отправились в нижний ящик. Паспортную карточку он сунул в узкую щель на бронированной дверце – изъять ее можно будет только по возвращении из рейса. До этого момента его основным документом станет командировочное удостоверение.

Теперь из одежды на нем остался лишь ключ хитрой конфигурации, болтающийся на шее.

— Далеко, коллега? — деловито поинтересовались из-за спины.

Стас захлопнул шкафчик, повернулся и окинул взглядом юношу лет двадцати с напускной решимостью на физиономии. Парень явно тушевался и не торопился снимать трусы. Ясно – стажер. Такие всегда стараются держаться на равных с пилотами постарше, чтобы восполнить внутреннюю неуверенность. Сверхкомпенсация чистой воды…

«Ого! — хмыкнул про себя Стас. — Интересно, с каких это пор во мне проснулась тяга к психоанализу?» Вслух же он сказал:

— На Япет. — И добавил с иронией: – Коллега.

Парень не заметил подначки.

— Да, не ближний свет, — с видом знатока покачал он головой. — А я на «стекляшке» до Луны вторым пилотом иду.

— В подштанниках? — не удержался Стас.

Парень смутился и криво заулыбался. Его лицо сразу приобрело жалкое и какое-то извиняющееся выражение.

— Я… это… впервые иду в реальный космос. До этого – только в училище, на тренажерах… И сотня часов в атмосфере – на обычных реактивных летунах…

— Главное, слушай санкцира-инструктора, и все будет гладко, — сжалился Стас. — А трусы все же перед водными процедурами сними. Второй, блин, пилот.

Он развернулся и пошел к шлюзовым дверям с матовыми стеклами. За ними находился бокс дезинфекции – последнее звено перед непосредственной подготовкой к старту.

Душевые кабинки были наполнены призрачным ультрафиолетовым светом. Пахло озоном и каким-то лекарственным душком.

Вообще помещение «последнего карантина» – как называли его пилоты между собой – всегда нагоняло на Стаса легкую тоску. Гладкие керамические стены, несколько УФ-ламп на потолке, похожих на горящие глаза чудовищ из дешевых ужастиков, приятный, теплый, но при этом влажный пол, который через ступни словно бы передает всему телу ощущение казенщины. И несколько душевых, разделенных толстыми металлическими переборками, в которые встроены не только системы подачи дистиллированной воды, но и множество сканирующей аппаратуры. Стоишь посреди этой замаскированной лаборатории и никак не можешь отделаться от какого-то детского стыдливого чувства. Причем дело вовсе не в наготе, а в нарочитом отсутствии уюта. Словно специально загнали тебя в некомфортные условия.