Лю, Илья Суханов, Сергей Легеза, Сергей - Космопорт 1 - 2013

И вдруг слева, на оставленной для проезда машин части дороги, тормознул «бобик»…

Мысли? Образы? Непримиримая борьба? Ничего подобного. Просто некая сущность, огромная и очень сильная, словно бы на мгновение заглянула Агнешке в голову, вступила с ней в контакт. Чувствовалось, сделано это не с целью её исследовать, а случайно, в поисках кого-то другого.

Драться? Слишком противница была могуча и непонятна. Страх? Да нет, Агнешка сейчас не боялась. И ни о чём не могла думать, кроме как о своей уничтоженной жизни.

Мгновение заканчивалось, контакт разрывался. Девушка сделала единственно возможное. Не ударила, а поделилась с ней переполнявшим её чувством. И не ошиблась. Мимоходом, как берут оставленную у портье записку, торопясь по делам и понимая, что выкроить время на прочтение получится не скоро, дар был принят. Новое, необычное знание вошло в память Восточной и устроилось в ней, ожидая своей очереди.

Слон ощущал себя частью системы. Первый раз это случилось ещё в детстве, на собрании юных, когда в составе класса, на приветствие вожака «К деловой борьбе за нашу победу, готовсь!», чувствуя, как сердце заходится от восторга, а по коже бегут мурашки, он крикнул: «Да свершится!».

Слова в тот момент для того, кого потом назовут Слоном, не имели значения. Он понял это сразу, так легко, словно знание уже хранилось в его памяти и в нужный момент лишь выплыло из её глубин.

Шло время. Он жил, ел, пил, спал, взрослел, учился, пил горькую, любил женщин, выступал на собраниях, потихоньку делал карьеру, но главными в его жизни всё-таки оставались моменты единения с системой.

Она была жестока, но справедлива. Он боялся её гнева, но знал, что на самом деле карает она лишь за утрату веры в её силу, в её всеведенье. Если не быть дураком, любое другое преступление сойдет с рук.

Единение настигло его вскоре после того, как он увидел метнувшуюся наперерез танку женщину и приказал остановить машину. Окружающий мир стал почти нереальным. Ругань сидевшего рядом майора слышался очень тихо, словно сквозь невидимую стенку. Тело сотрясали медленные удары. Возникло ощущение, будто совсем рядом бьется исполинское сердце. Слон догадывался, чьё именно, но никогда, даже мысленно, не решался назвать имя.

Как обычно, единение длилось недолго. Оно накатило и ушло, оставив после себя ощущение силы и уверенности. Теперь вдохновитель полностью осознал, насколько серьёзна ситуация. Сопли жевать времени не осталось. Ещё он ведал, что разрешены любые действия. Любые.

Итак: женщина-препятствие, танк, уходящее время. А майор в исполнители не годится. Не в системе он и обязательно напортачит.

Рука вдохновителя, словно сама, вытащила пистолет из висевшей на боку кобуры.

— Вы, оба, офицер и сержант, вон из машины! — приказал Слон.

— Вдохновитель, рехнулся? — ошарашено спросил майор.

— Стреляю…

Он знал, что сначала прикончит тех, кто сидит с ним в машине. Они мешают. Потом уберёт с дороги девушку. Жаль, нельзя пристрелить и её. К счастью, есть и другие способы быстро избавиться от мешающего человека.

Водитель наконец нащупал ручку дверцы. Открыв её, он выскочил наружу и метнулся за ближайший танк.

— Ах ты, куриный огузок! — бушевал майор. — Дай сюда пушку! Что удумал, мерзавец?

Слон понимал, что стрелять надо в голову. Конечно, машину здорово запачкает, но время сэкономится.

Он прицелился, вспомнив руководство по стрельбе, сделал вдох, положил палец на курок. Стрелять в людей ему до сих пор не приходилось, но сомнений вдохновитель не испытывал. Сейчас было дозволено всё. Вообще — всё.

Как оказалось, чувство самосохранения у майора всё-таки имелось. Унести ноги он успел.

Сунув пистолет обратно в кобуру, Слон пересел на сиденье водителя. Мотор взвыл, и «бобик» прыгнул вперед. Массы машины и силы удара хватило на то, чтобы отбросить женщину на необходимое расстояние. Она с размаху ударилась о стену ближайшего дома и рухнула на тротуар, некрасиво, словно сломанная кукла, раскинув ноги. Теперь оставалось только сдать назад и освободить проезд танкам.

Дело было закончено, очаг болезни нейтрализован, и территория вернулась к думам, стала производить их стройками, железными дорогами и маленькими поселениями.

О новом знании, полученном от вышедшей из повиновения единицы, она вспомнила не сразу. Изучение его потребовало серии электростанций, построенных за следующие десять лет.