Аркадий Неминов - Пять граммов бессмертия (сборник)

По законам математики такой двигатель финансовой пирамиды не мог быть вечным, несмотря на многочисленные приемные пункты «Адамок». Всеобщее благоденствие вкладчиков могло наступить только в случае непрерывности процесса, то есть, если «ААА» постоянно бы привлекала вклады все большего числа людей. Новые вклады шли бы на выплату дивидендов предшествующим вкладчикам. А, чтобы купить акции по повышенной цене у новой очереди вкладчиков, понадобились бы еще более новые деньги, при этом во все больших количествах. В эту игру можно было играть долго, поскольку населения в России – сто пятьдесят миллионов! Играть до тех пор, пока рынок вкладчиков не придет к насыщению.

Игнатьич был хотя и рисковым, но трезвым игроком и, насытившись бесконечным приливом адреналина, понял, что несколько заигрался, и пора давать задний ход.

К тому же, сам главный финансист осознавал, что концентрация денежной массы в одних руках вообще не выгодна государству, иначе какие остаются рычаги для управления народом? Когда некоторое количество денежной массы остается невостребованным (основы экономики), происходит настоящая война за обладание этими средствами!

Игнатьич войны не хотел. Он понимал, что уже почти три года эта огромная и неповоротливая финансовая машина, работая, как часы, вот-вот должна заглохнуть, причем с большим шумом народного возмущения. К тому же, несмотря на выплату всех налогов, которые подняли городской бюджет на невообразимую высоту, директор «ААА» спинным мозгом чувствовал жадное дыхание фискальных органов у себя за спиной.

Надо было что-то решать. Но что? Адамов-старший крепко задумался. Если бы он был один, без семьи, ему не пришлось бы принимать мучительные для себя решения. Одно он знал совершенно ясно: надо расплатиться со всеми без исключения! Он не хотел, чтобы хотя бы один человек посчитал его вором. Для него это было чрезвычайно важно.

Игнатьич хотел быть честным человеком, пусть даже в собственных глазах. Поэтому «Адамки», находящиеся на руках населения, надо было погасить во что бы то ни стало посредством продажи всех имеющихся активов, движимого и недвижимого имущества. А затем на остатки средств уехать из города, а, может, даже и из страны. Петр Игнатьевич был реалистом и прекрасно понимал, что ему не простили успеха, и в случае краха с удовольствием набросятся со всех сторон, как голодные волки. Ведь тогда он уже не будет Адамовым всемогущим.

Но больше всего Игнатьича беспокоило то, что его дочь, не имеющая к «ААА» никакого отношения, может сильно пострадать в результате бегства главных акционеров. На ней могут выместить злобу все недовольные. А их будет предостаточно! В том, что его план полной распродажи понравится далеко не всем, Игнатьич нисколько не сомневался.

И, значит, дочь необходимо было брать с собой.

Марина, закончив мединститут и получив диплом терапевта широкого профиля, продолжала с удовольствием заниматься лечебной практикой в своем сверхпопулярном кооперативе. И, хотя ее брат объяснял такое внимание к «Эскулапу» родством с учредителями «ААА», девушка знала, что именно ее дар и сделал «Эскулап» тем, чем он стал.

Ей очень нравилось приносить людям радость от возвращенного им здоровья, давать свободу от болей и болезней. В отличие от большинства целителей она ощущала не опустошение, граничащее с болезнью, а наоборот – прилив сил и энергии!

Ее огромный энергетический потенциал, данный от природы, словно батарея заряжал свою хозяйку с утра, и требовал разрядки в течение всего дня. Поэтому, исцеляя окружающих, она избавлялась от этого перезаряда и сама.

Кооператив, однажды запущенный ее отцом, приносил неплохой доход, который теперь находился в полном ее распоряжении. Это позволяло Марине практически ни от кого не зависеть.

А пока про «ААА» не говорил разве что ленивый. И, чем больше в средствах массовой информации восхваляли ее создателя, тем мрачнее становился он сам. Игнатьич готовил пути отступления.

По просьбе отца Никита подбирал во всемирной сети, доступ к которой он получил одним из первых в городе, место, куда можно было бы уехать всей семьей в случае финансового коллапса.

– Папа, скажи, что я должен найти? Какая страна тебе нужна – маленькая, большая, на юге, на севере? Что ты ищешь, в конце концов, и для чего? – спрашивал обеспокоенный странной просьбой отца Никита.

Если бы Игнатьич и сам знал ответ на этот вопрос…

– Не знаю, сынок, – честно признавался он, – наверное, где теплее. Уральский климат мне уже изрядно надоел! А насчет страны – куда-нибудь подальше от всех…