Максим Огарков - Человек за стеклом

– Андрей, что такое? – шёпотом спрашивает она. – Ты точно в порядке?

– Да.

Я пытаюсь сделать вид, что так оно и есть.

Ещё один залп. Салют, праздничный салют.

«А теперь для всех вас подарок – праздничный салют по случаю окончания школы».

Две пожарные машины, проносящиеся мимо меня на бешеной скорости. Запах бензина и жжёной резины. Я отчётливо чувствую его. Что всё это значит?

«Кристина! Кристина! Слезай оттуда!».

Последний залп, вся толпа встречает его тишиной, но тишина уже прервана. Оглушительный крик.

Эти трое… Я вспомнил… Они стояли рядом с Кристиной. Они погибли.

«В одной из школ города выпускной окончился страшной трагедией: трое выпускников погибли в результате попадания в них залпа салюта. Редакция приносит свои соболезнования родным и близким погибших ».

Салюта не было. Я ведь знал, где находились заряды, и испортил их. Я всё изменил. Они остались живы. Они сейчас сидят в одном зале со мной. Во втором ряду. В пятом ряду сидит мой отец. На сцене Руслан и Марина.

«Обернись… обернись…» – слышится мне.

Нет, нет, неужели снова. Это шёпот… только не сейчас…

Я поворачиваю голову назад и вижу за стеклом силуэт человека. Встаю со своего места.

– Андрей, куда ты?

– Лиза, мне надо срочно выйти… там…

– У тебя кровь из носа идёт… – замечает она.

Я выхожу из зала. Оглядываюсь по сторонам. Никого нет. Пустота и тишина. Яркий свет бьёт мне в глаза, я ничего не вижу… Я…

И вот всё та же комната со светлыми стенами, только стекло разбито. Прямо передо мной стоит Максим.

– Здравствуй… – Он делает паузу. – Отец.

– Максим? Ты? – Удивлению моему нет предела. – Но… Но как? Как?

– Я вижу, ты удивлен!

Он выглядит совершенно спокойно, словно так всё и должно быть.

– Тебя ведь не должно быть!

– Ты прав. Я не существую. Меня нет на твоей линии жизни, – спокойно заявляет он.

– Но как тогда?.. Я сидел в зале, услышал шёпот и вышел…

– И теперь ты здесь.

– Эта комната…

Я оглядываюсь по сторонам, здесь мне всё так знакомо.

– Эта комната, – говорит Максим, – единственное, что сейчас связывает нас. Наша встреча возможна только здесь и нигде более. Наши линии жизни слишком далеки друг от друга. Они могут пересечься только в этом месте. Мы вместе создали эту комнату, только я осознанно, а ты нет. Но это сейчас уже не важно. Главное, что ты поступил правильно. Я хочу сказать тебе спасибо.

– Максим, а Маргарита…

– С ней всё в порядке, теперь я спокоен за её будущее. Спасибо тебе отец. – Он оглядывается по сторонам. – Пора прощаться. Обнимемся напоследок?

– Конечно.

Вот так приходится прощаться с человеком, сыгравшим важнейшую роль в моей жизни. Я прощаюсь с сыном, отчётливо понимая, что никогда его больше не увижу.

Я обнимаю его и чувствую, как огонь обжигает мои руки, лицо, всё тело. Всё вокруг горит. Я прохожу между рядами, вижу лицо каждого человека. Никто не шевелится. Они уже все мертвы.

– Ты тоже это почувствовал? – спрашиваю я Максима.

– Да…

Огня больше нет. Нет Максима, нет комнаты, я стою в толпе людей. Все они куда-то спешат, торопятся.

«Объявляется посадка на рейс…» – голос диктора.

Я отчётливо понимаю, что нахожусь в аэропорту. В руках у меня газета. Несколько минут я хожу по зданию, пока, наконец, не натыкаюсь на зал ожидания. Огромное помещение, в зале стоит невыносимая духота, несколько рабочих безуспешно пытаются починить кондиционер. Мне жарко, снимаю пиджак.

«Газета… – подумал я. – Откуда она у меня?».

– Шестое июля! Не может быть!

– Ну конечно не может! Сегодня пятое, – заявляет полная женщина лет сорока с огромной сумкой в руках. – Совсем уже… – добавляет она, отвернувшись в сторону, и продолжает обмахивать себя веером.

Я посмотрел на часы. Без пяти одиннадцать.

Заголовок газеты гласит:

«Самолёт с российскими туристами на борту, направлявшийся на остров Бали, потерпел крушение в Индийском океане. Согласно предварительным данным, в живых не осталось никого».

На табло появляется надпись: «Вылет рейса Екатеринбург – Бали задерживается».

– Ладно, я пойду, раз вылет задерживается, посижу в кафе, скоротаю время за чашечкой кофе.

– Дочка, ты звони нам с папой! Каждый день!

– Хорошо, буду звонить каждый день. Пока, мама! Пока, папа!

Этот голос. Он мне знаком. Я оборачиваюсь и вижу, как Кристина прощается с родителями. Она в нескольких метрах от меня.

«Кристина», – шепчу я.

Я делаю несколько шагов ей навстречу, но следом останавливаюсь. Кристина проходит рядом и случайно задевает меня плечом. Лёгкое прикосновение, оно длится всего секунду. Но мне хватает этой секунды. Кладбище. Я в чёрном костюме стою чуть позади всех. Один за другим люди подходят к гробу, кладут цветы и уходят. У меня тоже в руках цветы. Никак не могу понять, чьи это похороны. Настаёт моя очередь. Я подхожу последним. Крышка гроба закрыта. Наклоняюсь, чтобы положить цветы, и вижу на памятнике фотографию Кристины.