Татьяна Вильданова - Парадокс параллельных прямых. Книга первая

– Не в ней дело, – чувствуя, что опять накатила знакомая тоска, скривился Доре, – дурак я был. И психанул по дурости.

– Это – похоже, – согласился Симон, – а всё же?

– Эх ты, горе-сыщик, – издеваясь больше над собой, чем над Симоном, протянул Жан, – Нат Пинкертон доморощенный, до главного-то ты и не докопался. Пока я болтался на съёмках, этого мерзавца вселили в мою квартиру.

– Эх, – Симон даже крякнул от огорчения, – черт! Как же я не догадался! – не замечая, что делает, он вскочил, – я же знал, что тебя с квартиры поперли!.. Мог бы сам сложить… – и опять сел, – ты хоть Гаспару не говори, он с меня за такой промах семь шкур спустит. А Этьена…

– Съест? – абсолютно серьезно поинтересовался Жан.

– Засмеет!

«Точно, влюблен!» – между делом отметил Доре.

– А надо бы… ладно, не скажу, если… – мужчина намеренно сделал многозначительную паузу.

– Если, что? – сразу проглотил наживку Симон.

– Если ты поможешь мне побриться, – безмятежно закончил Жан.

– Ах, ты!.. – взвился Симон, – ты!..ты…

– Ладно, мир, – выпуская на волю широкую обаятельную улыбку, протянул руку Доре, – ты, действительно, отлично всё провернул.

– Правда? – тоже невольно протягивая руку, недоверчиво переспросил Симон.

– Правда.

– Не скажешь? – уже успокаиваясь, в последний раз трепыхнулся Симон.

– Нет, – коротко пообещал Жан.

Симон благодарно пожал протянутую руку.

– Так поможешь мне побриться? – напомнил Доре.

– О чем разговор, – засуетился Симон, – только усы надо оставить. Гаспар сказал, что они для новой фотографии потребуются.

– Хорошо, усы оставим.

– А удару научишь?

– Научу, – пообещал Жан.

Теперь выздоровление пошло полным ходом.

Проснулся прямо-таки волчий аппетит, который Доре безуспешно пытался не показывать.

– Послушайте, – наблюдая, как он скромно ковыряет вилкой в своей тарелке, однажды взбунтовалась Этьена, – Гаспар говорит, что вам нужны тройные порции, а вы делаете вид, что едва справляетесь с одной! Вы же знаете, что вам надо быстро восстановить силы.

«Знаю! – не замечая, что начинает хмуриться, в тон ей мысленно продолжил Доре, – а ещё я знаю, что уже месяц нахожусь на твоем полном иждивении и…»

– Если вы считаете, что вы меня объедаете, – словно услышав его мысли, торопливо подхватила Этьена, – то, должна вам сказать, что я достаточно обеспечена, чтобы не морить вас голодом. В конце концов, вы же не английская аристократка, чтобы клевать как птичка.

– Ну, – всё ещё хмурясь, протянул Жан, – те английские аристократки, которых я видел…

– Так ешьте, как английская аристократка. А ещё лучше, как три…

– Ну, нет! – невольно улыбнулся Доре, – такое даже мне не под силу.

«Дурак, – он представил себя со стороны и хмыкнул, – ломаюсь, как девчонка на панели».

– Хорошо, – Доре отложил вилку и поймал её за руку, – но после войны, мадемуазель, я поведу вас в «Laserre» и закажу лучший обед, который нам принесут на многоярусных тарелках…

– … и обязательно десерт! Он у них…

– Вы лакомка! – пытаясь выглядеть суровым, тоном судебного обвинителя заявил Доре, – с возрастом вы растолстеете, и ваш муж будет изменять вам со своей секретаршей.

– У меня нет никакого мужа! – яростно запротестовала Этьена.

– Тем лучше, – всё также сурово обобщил Доре, – учитывая это обстоятельство, одну маленькую тарелочку вам ещё можно позволить.

– Ну, нет! – строптиво сощурилась Этьена, – я хочу большой бокал! С земляничным мороженным, взбитыми сливками, шоколадом и фисташками! И чтобы к нему были вафельные трубочки…

– Ужас! – в неподдельном негодовании надломил брови Доре, – даже английские аристократки себе такого не позволяли!

– Плевать! – беспечно отмахнулась Этьена, – а вечером над нами поднимут крышу, и мы услышим воркование голубей…

– …или на ваши фисташки посыпется снег…

– Снега не будет, – уверенно заявила Этьена, – только голуби.

– Как знать… конечно, если будет весна или лето…

– Будет весна, – с той же выводящей из себя уверенностью сообщила Этьена.

«Черта с два, весна! – не выдерживая взятого им насмешливо-покровительственного тона разговора, раздраженно подумал Доре, – весна… зима… можно подумать, что ей бабка ворожила!»

– Но я хочу, – не замечая его недовольства, задорно тряхнула волосами Этьена, – чтобы хозяин подарил мне серебряного голубя, а не кастрюльку. Кастрюлька у меня уже есть.

– Не надо было ходить туда в одиночку, – почему-то обрадовавшись сообщению о кастрюльке, нравоучительно выговорил ей Доре.