Сергей Трищенко - Секретная информация (сборник)

Да, носы он сейчас никому не разбивает. И старается не обижать никого, даже словом. Но молодые… Они всё понимают по-своему, и всё равно обижаются. Нет, не его словам, своему пониманию его слов. И что с этим можно поделать?

По прошествии года с момента смерти никого воскресить не удаётся. Да это, в общем, и становится ненужным: если кто-то хотел узнать у умершего родителя, куда тот спрятал ключ от сейфа, или каков код банковской ячейки, то обычно спохватывался раньше, чем через год. Если кому-то было невмоготу от потери, особенно неожиданной, тоже обращался в службу воскрешения сразу. Очень плохо именно в первый год…

Невозможность воскрешения через год после смерти выявили экспериментально. Когда захотели воскресить известных личностей. По заказу историков, в основном. И… ничего не получилось. Может быть, пока. А в дальнейшем что-нибудь придумают. И появятся достоверные публикации мемуаров Наполеона, Лойолы, Нерона… ну и всех остальных. Если к тому времени это ещё будет кому-нибудь интересно.

Нет, кое-кто воскрешает родных ради престижа. И такое случается!

Другие – из-за того, что некому сидеть с маленьким ребенком. Тоже парадокс: пусть няня обходится не дешевле воскрешения, но многие предпочитают воскрешённых дедушку или бабушку дипломированным гувернанткам, коим дела нет, по большому счету, до чужих детей.

А третьи воскрешают родных просто потому, что больше не с кем поговорить. Все вокруг чужие. И вдруг оказывается, что о самом главном с близким человеком при жизни так и не договорили. Хорошо, что есть возможность поговорить после смерти.

Некоторые воскрешали своих умерших и по соображениям моды. Что поделать: человечество ещё не поднялось до высоты своих моральных устоев. Другие – опасаясь грабителей: хотели, чтобы в доме кто-то был в их отсутствие. Он слышал про такие случаи. Даже если в дом залезают наркоманы-отморозки, которые могут убить любого, кто встанет на их пути. Но воскрешённого убить сложнее, да и смерть им не страшна.

В голове закружилась песня: «Наши мёртвые нас не оставят в беде, Наши павшие как часовые…». Сейчас эти слова приобретают прямой смысл.

А вот все попытки военных скомплектовать хотя бы взвод из умерших неизбежно проваливаются. Их нельзя заставить взять в руки оружие. И они не могут никого убивать. Потому что знают, что такое смерть.

Он встал и прошёлся по комнате. Скорее, по привычке, чем по необходимости. Сделал несколько гимнастических движений, чтобы «разогнать кровь».

И за новым телом приходится ухаживать, как и за старым. Правда, искусственные белковые молекулы более живучи, чем естественные, и их легче обновлять, но поддерживать себя в форме проще старой доброй гимнастикой, а не ежедневными инъекциями. И хотя боли он сейчас не чувствовал, уколов по-прежнему не любил.

Он снова посмотрел на своё тело. Протез, протез человека. В полный рост и почти со всеми функциями. Ну, и что с того? Наоборот, радоваться надо, что не приходится ходить на деревянной ноге, как во времена «Острова сокровищ». И не терпеть во рту фарфоровые или металлические зубы.

Казалось бы, живи и радуйся. Ан, нет. Нет радости и нет желания жить. Живёшь только для них, для родных и близких. Для тех, кто дал тебе вторую жизнь.

Как интересно получается: когда-то он дал жизнь детям, а теперь они дали жизнь ему. Но и тогда он жил ради них, и теперь.

А он устал. Очень устал. Хотя сейчас ничего не приходится делать. Может, усталость от безделья? Он знает многих, в том числе и очень хороших знакомых, кто по-прежнему, как при жизни, ездит на дачу, ковыряется в земле, что-то выращивает. Но сейчас это ещё больше привычка, чем в первой жизни.

Жить для других… понимать, что ты им нужен не деньгами, не советом – нет, у них всего достаточно, – а самим фактом своего существования. Потому что им больно без тебя, той самой душевной болью, которую ты испытывал после смерти, переживая прошлое. С тобой им легче и лучше, чем без тебя.

Когда-то у людей оставалось лишь воспоминание об умерших родственниках, потом появились записи. Глядеть на знакомый почерк, читать сотни раз прочитанные строки и словно оживлять человека в памяти. Потом появились фотографии, магнитофонные ленты, кино, видеозапись. И, наконец, открыли способ воскрешать умерших, давать – нет, не им, себе – возможность прожить вместе с ними столько времени, сколько осталось тебе, сказать им то, что не успел сказать, продолжать делиться твоими радостями и горестями.