Бернард Вербер - Микролюди

– Интересно, что когда они вместе, то каждый «вагончик» этого «поезда» выполняет свою функцию: размножения, охоты, движения… Те, кто сзади, толкают, те, кто впереди, кусают, те, кто сбоку, вырабатывают яд. Они связаны между собой еще больше, чем муравьи, термиты или пчелы, – говорит Давид.

– Забегая вперед, представляете себе человеческий суперорганизм, состоящий из тысяч человек, которые постоянно держатся за руки, никогда не отрываясь друг от друга, и специализируются каждый в своей области, дополняя друг друга, – мечтательно произносит Аврора.

– Своего рода семья, постоянно сцепленная друг с другом, – настоящий кошмар. Я тяжело перенес даже разрыв пуповины с матерью! – признается Давид.

Батискаф продолжает погружаться.

Глубина 1000 метров.

Свет становится слабее.

Глубина 1200 метров.

Свет постепенно исчезает.

Глубина 1500 метров.

Они уже в полной темноте. Капитан 103 все же включает прожекторы.

Рыбы, которых можно видеть в иллюминаторы, становятся все светлее, глаза у них все более выпучены, так что они походят на карикатуры чудовищ. Давид, всегда увлекавшийся зоологией, узнает белых морских угрей, большеротов, серебристых мурен, рыб-лент.

– Посмотрите на эту рыбу, кто это? – спрашивает Наталья.

– Кальмар-вампир, его легко узнать по голубым сапфировым глазам.

– А вот эта? – интересуется карлица.

– Рыба-фонарь. У нее на лбу выпуклость, на конце которой небольшая «лампа». Посмотрите, она может менять интенсивность света и даже мигать, чтобы привлечь добычу.

– Мне кажется, я видела рыбу, которая то появляется, то исчезает. Это возможно?

– Кроме колоний и свечения, третья стратегия выживания в экстремальной среде – транспарентность. Это кальмар Vitronella , при желании он может стать практически невидимым.

– Представляете себе человека с такой прозрачной кожей, что через нее можно видеть, как внутри бьется сердце или легкие наполняются воздухом… – мечтает Мартен.

Они продолжают погружаться в черные воды.

– Включаем панорамный сонар! – объявляет капитан Эмма 103, не отвлекаясь на разговоры своих попутчиков.

Она нажимает на клавиши, и на нескольких экранах появляется информация, которая занимает все ее внимание.

Спуск продолжается.

Глубина 1900 метров.

Вокруг них – белые хлопья, похожие на снег. При ближайшем рассмотрении это оказываются креветки.

Глубина 2600 метров.

Огромное количество светящихся рыб плавает среди трубчатых форм, покрытых белыми крабами.

– Там же полная темнота, но видно, что и фауна, и флора прекрасно себя чувствуют, – замечает Наталья. – До сих пор я считала, что все формы жизни прямо или косвенно нуждаются в солнечном свете.

По мере спуска они оказываются в еще более странной среде.

Капитан увеличивает мощность передних и боковых прожекторов. И сразу же высвечивается множество трупов китов.

– Они приходят сюда умирать, – произносит Давид.

– Как кладбище слонов. Как угри в Саргассовом море, эти виды приплывают в определенные места по непонятным причинам.

– А что это за маленькие кровососы на них?

– Это рыбы-гренадеры, они пожирают трупы китов, – комментирует Давид. – Все кончается погружением на дно океана, чтобы начался новый цикл. Гренадеры – первые «дворники», но, смотрите, вот еще мурены с ротовой присоской.

– Представляете, если бы все люди при приближении смерти чувствовали неосознанный позыв и собирались бы в одном месте планеты? – снова заводит любящий антропоморфизм Мартен.

– Почему ты все время сравниваешь человека с этими странными существами? – спрашивает его Аврора.

– Потому что они находятся в трудной для жизни среде и удивительным образом к ней приспособились. Может быть, нам тоже придется это сделать…

– Ах, да! Я забыла законы Мерфи: «Все пойдет хуже и хуже, придется стать прозрачными, жить колонией, держась за руки, а потом оказаться в одном месте, чтобы сдохнуть…»

Лейтенант пытается найти более удобное положение для своего большого тела в этом тесном помещении, что не так-то просто:

– Да, надо подумать, это тоже возможные эволюции…

Глубина 3200 метров.

Вокруг них снуют всевозможные белые или светящиеся рыбы с мордами, будто сошедшими с полотен Иеронима Босха.

– Фантастика, – комментирует Давид, доставая фотоаппарат. – Судя по этому экрану, здесь давление 300 атмосфер, а температура 1 °C. Нет света, тепла, мало кислорода, однако каждый из этих видов нашел способ выжить в этом аду.