Виталий Вавикин - Потерянный мир

– Он сам этого хотел.

– Он хотел, чтобы ты переехала из Техаса.

– Я и переехала.

– Аляска – и та ближе.

– На Аляске холодно, – Джессика помрачнела. – К тому же он все еще стыдится меня.

– Он любит тебя.

– Мою мать он тоже любил, но приехал лишь на ее похороны.

– Не путай женщин и детей.

– Это ты ему скажи. – Она снизила скорость, проезжая мимо разбросанных вдоль дороги домов. В пыли играли голые дети. Темнокожий мальчик стоял на обочине, вглядываясь в проезжающие мимо машины.

– Не скучаешь по дому? – спросил Фишборн.

– Скажи отцу, что я не вернусь.

– Я не говорю о твоем отце. Я говорю о твоем доме. Твоя жизнь. Твои друзья.

– А ты?

– Что?

– Я помню, как мы с отцом забирали тебя из Бостона. Ты еще боялся летать.

– Да…

– Ты мне сразу понравился.

– Ты тогда была еще ребенком.

– Ты тоже, – она неожиданно рассмеялась. – Знаешь, кого мне напомнил этот голый мальчик у дороги?

– Меня в самолете, когда мы познакомились?

– Именно! – смех Джессики стал громче. Фишборн отвернулся, открыл окно, снова начал вглядываться вдаль. – А вот сейчас ты напоминаешь мне отца! – подметила она. – Он тоже всегда замолкает, когда обижается на кого-то. Никогда ничего не говорит, но поступает по-своему. – Джессика бросила короткий взгляд на Фишборна, поняла, что он не собирается продолжать этот разговор и раздраженно поджала губы.

Через пару минут они въехали в Паликир. Главная улица привела их к колледжу Микронезии. Машин на стоянке у административного здания было так много, что Джессика не сразу нашла место, где сможет припарковаться. Само же здание напоминало большой частный дом, впрочем, как и другие здания кампуса. Газоны были коротко пострижены. То тут, то там виднелись редкие деревья и кустарники.

– Так вот, значит, где ты хочешь работать, – сказал Фишборн, оглядываясь по сторонам.

– Не нравится? – спросила Джессика, выходя из машины.

– Не Техас.

– Это точно, – она взяла его под руку. – Не возражаешь?

– Это твой дом. Мой далеко отсюда. – Он встретился с ней взглядом и улыбнулся.

– Хорошо, – Джессика кивнула, оставшись серьезной.

Они вошли в главное здание. Многоликая и многоязыкая толпа окружила их.

– Это что, фуршет? – спросил Джессику Фишборн, пытаясь понять, как ему здесь получить выпивку.

– Понятия не имею, – призналась она, оглядываясь по сторонам.

– Ищешь кого-то?

– Питера Хардисона.

– Еще один друг?

– Директор колледжа.

– Понятно. – Фишборн все еще надеялся, что удастся выпить. – Если хочешь, то я могу смешаться с толпой.

– Ты мне не мешаешь.

– Как скажешь. – Он почувствовал, что Джессика потянула его в сторону, и послушно пошел следом за ней.

– Мистер Хардисон! – радостно воскликнула Джесс.

Фишборн заставил себя улыбаться. Директор колледжа пожал ему руку и тут же переключился на Джессику. Фишборн не возражал.

– Я буду поблизости, – сказал он Джессике. Она кивнула, но руку его так и не отпустила. – Джесс.

– Извини, – она снова кивнула.

– А вы ведь не местный? – спросил его директор Хардисон.

– Я из Техаса.

– О, да вы соседи! – обратился директор к Джессике.

– Техас большой, мистер Хардисон, – улыбнулась она. – К тому же Барт родился и вырос в Бостоне.

– В Бостоне?

– Это где Гарвард, мистер Хардисон.

– А! – директор расплылся в широкой улыбке. – Гарвард – это хорошо, – его взгляд окинул Фишборна как-то по-новому. – Так вы у нас, значит, тоже умник?

– Скорее, скромник, – вступилась Джессика.

– И это тоже хорошо! – он улыбнулся, понизил голос, сделав его заговорщическим. – Как думаете, мистер Фишборн, есть у меня шанс привлечь вас в свой колледж?

– Боюсь, я слишком люблю Техас.

– У нас есть аэропорт. Сможете часто летать домой.

– Летать он тоже боится, – снисходительно улыбнулась Джессика.

– Уже не боюсь.

– Когда он только закончил учебу и мой отец решил забрать его к себе, то Барт весь полет держал меня за руку.

– О, я вас понимаю! – подмигнул Фишборну директор Хардисон. В дверях появилась полная женщина, предлагая громовым голосом выйти всем на улицу.

– Это то, что я думаю? – спросила Джессика директора Хардисона.

– Пойдем посмотрим, – предложил он.

Они вышли на улицу. К толпившимся в здании учителям добавились студенты. Грохнула канонада взрывов, озарив вечернее небо россыпью фейерверков. За спинами собравшихся рабочие спешно сооружали трибуну.

– Боюсь, мне придется оставить вас, – извинился перед Фишборном и Джесс директор Хардисон, после того как один из рабочих подошел к нему и сказал, что они закончили.