Анджей Эйлурус - Продавец времени

– Хорошо, – кивнул Александр.

На берегу была ночь, тихая и прохладная. Только звезды и бледная луна ярко горели на темном небе. В тишине слышался легкий шум морских волн, закатывающихся на берег.

– А зачем мы его тащили на самый берег? – Александр стоял в стороне, держа в руках носилки, и наблюдал, как Виктор бережно укладывает клиента, подложив ему под голову сложенный пиджак.

– Вы совсем не поэтичная натура, мой друг, – Виктор поднял фонарь и подошел ближе. – Через несколько часов наступит утро, взойдет солнце, наш клиенты проснется и поймет, как прекрасен этот мир.

Александр усмехнулся и ничего не ответил. Они неспешно, утопая в песке, пошли вдоль самого края берега по направлению к светящимся окнам бамбукового бунгало.

– Красиво, – немного подумав, согласился Александр. – И вы думаете, это все ему понравится?

– Безусловно. Этот остров просто райское место, – беспечно ответил Виктор. – Но потом, когда он осознает все произошедшее, я думаю, он будет в ярости.

– Это точно, – с улыбкой, согласился Александр. – А может, тогда и наши следы спрятать?

– Хорошая идея, – улыбнулся Виктор. – Я думал над этим, но мистики и так достаточно, необходимо оставить место интриге и надежде.

– Надежде на что?

– На спасение! На то, что этот остров обитаем и можно вернуться назад.

– А вам не кажется, что вся это комбинация слишком сложная?

– Да, комбинация сложная и рискованная, но что поделать, соперник тоже непростой. Я хочу не просто обыграть нашего клиента и не наказать, а только немного исправить. А еще я хочу показать чистоту и справедливость своих намерений.

– Вы хотите оставить его здесь одного? Навсегда?

– Одного, в полном одиночестве, наедине с самим собой, – ответил Виктор задумчиво. – А вот навсегда ли? Не знаю. Я обещал ему дополнительное Время, и здесь у него будет полно свободного времени, но сколько времени он здесь пробудет, я сказать не могу.

– Лечение одиночеством, даже в таком дивном месте, это все равно жестоко, – задумчиво произнес Александр. – А как же его семья, друзья, дети?

– Настоящих друзей у него нет, только деловые партнеры и союзники, – сухо ответил Виктор. – Родители давно умерли. С женой у них тихий, вялотекущий брак. С дочерью, которая живет самостоятельной жизнью, он общается крайне редко. Есть любовница, красивая женщина, но она о нем забудет очень быстро.

– И никто про него не вспомнит? Не будет искать?

– Искать будут долго. Он участник многих проектов, государственный чиновник, лицо известное и официальное. Для этого и нужна инсценировка крушения. Найдут самолет, вещи, следы, но пока не обнаружат тело, он будет числиться живым. Некоторое время.

– Все учтено, все просчитано. А если он вернется? Сделает плот или мимо проходящий корабль его подберет?

– Такой вариант возможен, но только по воле случая или велению Бога, – задумчиво ответил Виктор. – Этот остров я выбрал неслучайно, он очень удален от цивилизации, и морские маршруты здесь не проходят. Я думаю, на большинстве морских карт этот остров вообще не указан. Если ему удастся уплыть отсюда, я буду считать, что ошибся и недооценил значение этого человека для общества.

– А вам не кажется, что все это немного нечестно? Как-то несправедливо? – спросил Александр. Они подошли к бунгало и остановились на террасе.

– Почему вы так считаете? – Виктор внимательно посмотрел Александру в глаза.

– Но вы же забрали у него фонд? Согласно юридическим документам фонд переходит в ваше распоряжение.

– Что значит «забрал»? Вы так говорите, словно я украл у него что-то, – строго возразил Виктор. – Фонд передан под управление попечительского совета. В какой-то степени фонд стал независимым, каким и должен быть по определению. Благотворительность должна быть бескорыстной и не скрывать под собой интересы отдельных людей.

– В целом вы правы, но все равно получается как-то нечестно, – замялся Александр.

– Может быть, и нечестно, но, на мой взгляд, вполне справедливо, – уверенно ответил Виктор.

– Я согласен, справедливо. Но вот проблема, как определить эту тонкую грань между честностью и справедливостью?

– А между этими понятиями не должно быть грани, они совершенно разные, – Виктор достал из кармана листок бумаги и бережно положил его на стол, рядом со стопкой книг, а сверху положил очки политика. – Справедливость сложно определить, у каждого человека она может быть разная, а за немного нечестную игру я извинюсь перед Михаилом Юрьевичем в этом письме. Действительно совсем некрасиво колоть гостя иглой в шею.