Алексей Широков - Полет сокола

Подарки были оценены, я расцелован и на полчаса вытолкнут из круга общения, ибо про пистолет я еще мог что-то рассказать, но только не про то, каким образом нужно составлять композицию шармов, исходя из моды, дня недели, положения звезд и еще трех десятков не менее важных факторов. Единственный вопрос, который мне был задан и ответа ждали обе красавицы, сверля меня поистине прокурорскими взглядами, — это где и когда можно будет достать новые шармы. Потому что этих «категорически не хватает, и ты что, не видишь, что половина мне совершенно не подходит по стилю», конец цитаты. Я не видел, но сдал все явки и пароли, пообещав в ближайшее время познакомить девушек с гномами из «Золотого стандарта». Думаю, что они найдут общий язык.

Пока девушки болтали, я скучал, правда, подвергаясь регулярному обстрелу серых глаз. Нет, конечно, они мне льстили, ну, как и любому мужику, но стоило хоть одной из моих девушек попасть на биссектрису огня, и за безопасность симпатичного стрелка я не дал бы и гроша. И лучше решить этот вопрос сейчас, пока жар обсуждения цацек еще не спал и девицы не начали обращать внимание на окружающую обстановку.

Поэтому, извинившись, я отправился «проведать друга», чем вызвал сначала недоумение, а затем взрыв хохота. Ну-ну, это они еще окончания шутки не знали, посмотрел бы я тогда на их реакцию. Как и предполагал, сероглазая поджидала меня на выходе. Стоило приоткрыть дверь, как она ввинтилась в щель и прижалась ко мне всем телом. Места в уборной оказалось маловато, но я все равно попытался отстраниться, шагнув назад и придерживая девушку за плечи. Подобный энтузиазм был сейчас для меня лишним и грозил серьезными проблемами. Насколько они серьезны, я осознал, когда почувствовал острую боль в области сердца. В груди торчала тонкая игла с плоской ручкой, расписанной рунами. Руки и ноги перестали слушаться, в глазах потемнело, и, заваливаясь на виновницу всего этого, я успел лишь подумать, что все зло от баб.

Пришел в себя от звуков речи, которые каркающими оборотами резали мне слух. Под ногами пола не ощущалось. Очнувшись, я не спешил обрадовать общающихся, сохранил ту же позу и попытался провести ревизию организма. Общее состояние оценил как очень хреновое, к тому же, по ощущениям, я был подвешен за скованные руки. К своему удивлению, в этих каркающих звуках я опознал гоблинский язык, изучать который начал последние полгода в лицее. Наличие кристаллов с базами привело к тому, что говорить как минимум на основных языках планеты было просто необходимо для того, чтобы называться образованным человеком. Конечно, досконально их учили те, кому это требовалось по работе, но вот основы знал почти каждый, получивший среднее образование. Поэтому, хоть с трудом, я вполне понимал, о чем идет речь, и не скажу, что меня это радовало.

— Долго это мясо будет тут висеть? Не придет в себя, пока еще босса нет?

— Шкарр говорит, что босс завтра уже должен приехать. И не боись, мясо в отрубе еще неделю будет. Пусть висит, наслаждается. Скоро ему не до этого станет. Босс обещал лично с него шкуру снять и чучело набить.

— А чего он сделал-то?

— Говорят, сына босса избил. Шкарр говорит, босс давно за ним охотится. Пробовал еще полгода назад его выкрасть, но не получилось. Местную мафию подтягивал, но тоже мимо. А этот еще и с охраной везде ходит. Короче, еле выдернули. Любка-Ведьма постаралась. Вот девка, совсем без башки. Ничего не боится.

— Я слышал, она сына босса отшила. — Лязгнула дверь, и голоса начали удаляться.

— Было такое. Босс потом ее лично выпорол. А она при этом улыбалась. Чокнутая, точно тебе говорю.

Наконец голоса стихли. Я открыл глаза и попытался осмотреться. Именно попытался, поскольку взор застилала мутная пелена. Взгляд не мог сфокусироваться, и все, что мне удалось понять, это то, что я нахожусь в маленькой пустой комнате, освещенной тусклой лампочкой. Нужно было освобождаться и решать, что делать дальше.

Магия отзывалась неохотно. Сразу вспомнилось мое первое погружение в пси-сон. Там было почти так же. Но вот только я сомневался в том, что сейчас вокруг виртуальная реальность. Тем не менее я, как и прошлый раз, потянулся внутрь себя, стремясь почувствовать, ощутить присутствие силы. Получилось это далеко не с первого раза, но в итоге сумел зацепиться за слабый отзвук силы где-то глубоко внутри и вытащить ее на поверхность. Ни на что особенное этого мне не хватило бы, но сейчас требовалось лишь освободиться. Начав наращивать лед под наручниками, на которых был подвешен, я постепенно увеличивал его толщину, одновременно замораживая сами наручники. Не прошло и пары минут, как раздался треск, и я мешком рухнул на пол. Падение лишило меня последних сил, я отключился.