Алексей Федорочев - Лось-2

Начали хорошо — три всадника упали, но Раздор, как-то умудряясь стелиться и прятаться за укрытиями, прыгнул вперед и попал в ту же ловушку, что и Игла — поехал осваивать новый вид слалома.

— Стоять!!! — снова крикнул, заметив попытку Вари броситься на помощь товарищу, — Раздор мой! Лимончики в троих!

Короба опустели, пулеметы полетели на землю. Шестнадцать прогремевших взрывов вызвали новый обвал, накрывая лавиной щебня сцепившуюся внизу парочку.

— Добить троих!!! — а сам спрыгнул в клубящуюся пыль, выдирая из ножен "Десницу". Приземлился удачно, попав в тварь и откидывая Раздора от залитого кровью Андрея.

— Сука, тварь! Опять по лицу!!! — Игла смахнул с глаз кровь и начал поливать всадника в упор всем неистраченным запасом патронов.

Стоя по колено в осыпи, слыша, как пули из шести стволов кучно свистят буквально в двух метрах, а некоторые еще рикошетят от кусков породы, ощущая одновременно зыбкость под ногами, я прямо-таки чувствовал, как седеют волосы во всех местах.

— Чтоб тебя!!! Блядская морда!!! — раздался новый виток мата, а я никогда еще так не радовался сухому щелчку — ничем не защищенный механизм пулемета заклинило от попавшего внутрь мусора.

Андрей, схватившись за вибро-меч, выпластался из завала, подскочил к расхераченному пулями телу Раздора и начал кромсать его на куски. Мы все тут на адреналине, но эту расчлененку уже трудно списать на состояние аффекта — кровь, мясо, кишки, кости… брызги фарша летели во все стороны, оседая в первую очередь на вышедшем из себя Андрюхе, а во вторую — на мне. Ну его нах!

Почти повторив подвиг Мюнгхаузена, выдрал ноги из царапучей каши и прыгнул вверх к окну, точнее к месту, где оно было. Здесь расчлененка не вышла за рамки берегов здравого смысла — отрубленные головы аккуратненько лежали рядом с владельцами.

— Ранен? — встревожилась Варя от моего вида.

— Не, это Игла там в раж вошел.

— Ты его остановить не хочешь? — поинтересовался Квадрат, волшебным образом доставая откуда-то сигареты со спичками. Мы тут за каждый грамм бьемся, а он курево в подсумке таскает?! Разнос предпочел оставить до лучших времен.

— Знаешь, я еще не сошел с ума — соваться под руку занятому делом человеку! У него там художественная нарезка пошла, не иначе, как в шеф-повара метит!

— А! — глубокомысленно отреагировал Юрка, затягиваясь сразу на полсигареты, — Не везет Андрюхе на Раздоров!

— Это точно… — от нечего делать стал осматривать тела всадников.

"Техасская резня бензопилой" затихла, и к нам выпрыгнул Иголкин с мечом наперевес. Мы все дружно шарахнулись от лейтенанта, а Варя еще на всякий случай перекрестилась — видок у него был как у восставшего зомби, сожравшего заживо парочку приятелей. Хотя, вообще-то, вид крестящегося "железного человека" — тоже, то еще зрелище!

— Что ищешь? — Игла убрал меч в крепления, вызвав у нас синхронный вздох облегчения.

— Да вот, смотрю. Я, когда в самый первый раз влез в поединок, похоже, палил исключительно в белый свет. Отлично их "Модест" дерет! Может быть нам калибр уменьшить?

— Не особо! — возразила Варя, — Когда мы подошли, Война еще шевелился.

— Да? Жаль.

Смотреть на Иголкина без содрогания не получалось, но пришлось:

— Андрей, ты как?

— Такими темпами уйду в отставку с полосатой мордой! — пожаловался он на новую рану, — А так — в норме, жить буду.

— Поехали тогда домой!

Младший, сука, раздобыл где-то ключи от моей квартиры и хозяйничал в ней, как в своей.

— Иди нахуй! — послал его, когда он раздвинул шторы, впуская в комнату яркое полуденное солнце.

— Лось, хорош дрыхнуть! — упрекнул он.

За излучаемую жизнерадостность его хотелось прибить так же кроваво, как Андрюха вчера уделал Раздора.

— Вставай! Вставай! — канючил незваный гость, плюхнувшись жопой на кровать и раскачиваясь.

— Чего тебе, горе?!

— Вы-ход-ной!!! — пропел он по слогам, — Харэ спать!

— Два уже есть?

— Час дня!

— Вот через час разбудишь! — вытянул одеяло из-под седалища Сереги и завернулся в кокон, — Имей совесть, я с окна !

Слово "совесть" Младшему было незнакомо.

— Хочу на ярмарку!

Снабжение Муромцево выгодно отличалось от всей остальной страны ценами и ассортиментом, компенсируя неудобства от закрытости городка. Но даже так проводимые раз в сезон ярмарки, где демонстрировались новинки столичной и не только жизни, становились целым событием, о котором еще долго потом судачили.

— Вста-вай! Пош-ли!