Алексей Федорочев - Лось-2

В принципе, и для моего мира покосившиеся черные развалюхи не были чем-то из ряда вон. Но не сотнями, а то и тысячами подряд. Даже в мамином отдаленном от цивилизации садовом кооперативе в основном стояли крохотные аккуратные домики, имелись отсыпанные щебнем дорожки, гудел собственный трансформатор, вполне достаточный для уличного освещения и нужд престарелых дачников — молодежь все-таки предпочитала строиться где-то поближе к Перми, но тут, буквально в десяти километрах от второй столицы империи?.. Вот такой вот пиздец?..

— Неужели нельзя как-то…

— Как?! — насмешливый вопрос резанул по сердцу, — Дом можно справить только при наличии крепких рук, а с этим здесь напряженно. Мужчины из сельской местности массово уезжают в города, а у остающихся здесь жительниц не хватает ни сил, ни средств. К тому же ты недооцениваешь местный менталитет.

— Это какой же?

— "Ась завтра окно ?" — передразнила Арина неграмотный говор человека из глубинки, — Правило "восемьдесят-двадцать": подавляющее большинство окон случается как раз вблизи крупных городов, то есть, если опираться на карту зонирования, мы сейчас едем по самой опасной зоне. Только ты еще поверь моему опыту — никогда твари здесь не высадятся, им обычно подавай какой-нибудь завод или фабрику, чтобы место было: справа домна, слева цистерны с газом, впереди наливной танкер с нефтью, а на задворках склад дорогостоящей техники! Чтобы десять генералов с адмиралами головы сломали — как это все эвакуировать, оцепить, а потом еще отбить. В восемьдесят восьмом, как сейчас помню, на пороховом заводе окно открылось. А дежурство — Октюбиных! Огневики на пороховом заводе — лучше не придумаешь! Замену на самом высшем уровне согласовывали — нам трехкратную ставку дали за внеочередной поединок.

— Ты там была?

— А ты как думаешь?.. Была. За день едва-едва ближайшие к окну склады освободили, и то все боялись, что какой-нибудь искры хватит, чтобы все там рвануло к чертям.

— И чем закончилось?

— Отбились, раз я здесь сижу, но совсем без жертв не обошлось — из спецчастей взвод на кем-то потерянной мине подорвался. Потом расследовали — так даже не умысел, а обычное головотяпство: нормальную продукцию в упаковках грузили, а брак просто поверху закидывали, лишь бы подальше от окна отвезти. Тентованных машин не хватало, многое на открытых везли, вот, видимо, бракованная мина где-то и соскочила на повороте, да на обочине на взвод встала. Сколько там техники проехало, людей мимо прошло — и ничего, а этим, наверное, на роду было написано, никто не уцелел, всех положило… Ладно, что-то я грустном, хотя наша тема тоже не из веселых: конкретно здесь — ни заводов, ни мастерских на пять верст во все стороны. За всю историю в данном направлении окон шесть всего, по-моему, случилось. И все — намного севернее, где раньше старый порт был. Но местные все равно считают, что твари только и ждут, чтобы их захватить! Все надеются от канцелярии небывалую компенсацию за свои порушенные хибары получить. Кто там будет разбираться — халупа стояла или дворец? Компенсируют по усредненному значению, вот и ждут бедолаги манны небесной.

— Понятно.

— Ничего тебе не понятно, тепличный мальчик.

— Сама-то?! — возмутился я выпаду в свой адрес.

— А мне лет малость побольше и видела я тоже не меньше. Ты напрасно считаешь всадниц слепыми и глухими, а еще бессердечными. Я тебе, по-моему, уже говорила, что ты очень мало о нас знаешь.

Молча отвернулся обратно к окну, даже не пытаясь разубедить спутницу. Это только философ утверждал, что в спорах рождается истина, мой же личный опыт говорил, что в спорах рождается драка. Мордобой между мной и ней и так состоится, так зачем подогревать имеющиеся между нами принципиальные разногласия? И еще: мои знания о быте всадниц были однобокими — об одном конкретном клане менталистов. Могли ли его обитательницы, привыкшие манипулировать сознанием других, добиваясь своего, отличаться от остальных? Допустим, могли. Тогда я действительно погряз в заблуждениях и пора их развеивать.

Граница тридцатикилометровой зоны ощутилась жопой — меньше стало трясти, дорога стала почти как в городе. Еще и вид на горизонте изменился — впереди нарисовались вполне узнаваемые контуры военной базы.

— А почему здесь?

— Миша, ты чем слушал?! Тридцать километров от города — зона повышенного риска. И дорогая земля, точнее не сама земля, а страховые взносы за новое строительство. В итоге выходит почти как в самом городе. Там, конечно, тоже имеются казармы, но без особых излишеств, только для дежурных частей, большой же комплекс с нормальными спортзалами проще выстроить здесь, — как маленькому разжевала все Ногайская, — Приехали!