Андрей Гудков - Безоблачное небо [CИ]

Время от времени я ненадолго приходил в себя, но потом опять проваливался в тяжелое забытьё, наполненное полубредовыми видениями и обрывочными воспоминаниями прошлого. Из-за лекарств я почти не отличал явь от бреда и с трудом понимал, где нахожусь…

Вторые сутки за штурвалом. От усталости слипаются глаза, а руки не слушаются. Давно пора приземлиться, чтобы отдохнуть, но негде… внизу везде враг. Да и в небе не лучше… повсюду патрули республиканцев. Их истребители барражируют выше облаков, поэтому мне приходится постоянно прятаться в тучах и бороться там с ветром и обледенением…

К нужному месту я добрался в темноте. Дождь усилился, порывы шквалистого ветра бросали самолет в стороны, а внизу была лишь раскисшая от воды поляна…

От удара зубы клацнули так, что я едва не откусил себе язык, а «касатка» отскочила от земли и подпрыгнула вверх. На второй раз получилось лучше…

- Ирвин! Ты сдурел в такую погоду летать?! Какого демона тебе понадобилось?

Хвала богам, он был на месте.

- Да ты с ума сошел… - смертельно побледневший Арей смотрит на лежащую на столе худую раненую девушку. – Это же…

- Да. Это именно она.

- Но… как?!

- Арей, нет времени! У тебя есть хоть канистра топлива?

- Ты собрался лететь? Ты вконец одурел?! Да ты же на ногах не стоишь!!

- Мне надо увести погоню… - покачиваясь от усталости, ответил я. – У меня есть план…

План… я тогда и свое имя с трудом мог вспомнить, не то, что планы какие-то сочинять… ляпнул первое, что пришло в голову…

Очнувшись, я долго лежал с закрытыми глазами. Меня разбудили чьи-то громкие вопли. Я слышал стоны, ругань и хороший такой храп, а главное – размеренный гул двигателей «Изгнанника».

Открыв глаза, я попытался приподняться, но не смог. Во всем теле была сильная слабость, под повязками на животе сильно чесалась кожа, а когда я пошевелился, в левой ноге ниже колена вспыхнула острая боль.

- Ирвин!

Ко мне кинулась встревоженная Алисия. Она была в белом халате, запятнанном засохшей кровью, и платке, закрывавшем волоса.

- Тихо, лежи, тебе нельзя напрягаться. Я сейчас позову врача!

Оглянувшись по сторонам, я понял, что лежу на койке в самом дальнем углу корабельного лазарета. Там, где обычно размещали тяжелобольных.

- Как вы себя чувствуете?

У врача были такие круги под глазами, да и в целом он выглядел столь уставшим, что мне сразу стало стыдно от того, что я не помнил его имя.

- А..г.. – из пересохшего горла вырвался лишь хрип, я откашлялся и попросил: - Можно воды… горло сильно пересохло…

- Да, разумеется, - врач кивнул Алисии. – Вам сейчас лучше поспать, вставать ни в коем случае нельзя, у вас перелом ноги. Так что отдыхайте.

Он сразу же повернулся и ушел. А я выпил стакан воды и сразу же заснул.

На следующий день я уже окончательно проснулся. Во всем теле была сильная слабость, но мне хотя бы хватило сил на то, чтобы немного приподняться в постели. Алисия опять была рядом со мной.

- Лежи! Тебя нельзя вставать!

Я попросил её подвинуть подушку, чтобы лежать немного повыше. Даже это небольшое усилие меня вымотало. Откинувшись на спину, я разглядывал Алисию. Она заметно осунулась, даже похудела (хотя, казалось бы, куда ей худеть?), а под серыми глазами темные круги.

- Ты сама, когда спала нормально? – спросил я. – Много раненых?

- Очень, - тихо ответила Алисия. – Чтобы быстрее забрать тебя с пляжа, Изабелла опустила корабль и в этот момент сразу три снаряда попали по правому борту. Первые дни в лазарете никто почти не спал, времени очень не хватало. Сейчас уже полегче стало.

- Долго я спал?

- Пять дней.

- Так долго? – поразился я. – Меня ведь всего-то немного обожгло!

- Немного? – Алисия удивленно приподняла брови. – Ирвин, когда тебя принесли, врач предложил усыпить тебя. У тебя на ногах местами ожоги четвертой степени и…

Она вдруг осеклась и отвела взгляд в сторону.

- Что еще? – спросил я.

- Перелом ноги, несколько ран и потеря крови.

Я уже почувствовал какую-то странность, да и Алисия вела себя подозрительно. Я откинул в сторону одеяло и замер, до боли сжимая зубы, не давая крику вырваться… правая нога заканчивалась чуть ниже колена…

В ушах раздался противный звон, а в глазах потемнело. Я понял, что не дышал несколько минут. Алисия что-то отчаянно говорила, пыталась меня успокоить, но её слова не доходили до меня.

Я – калека. Калека…

Несколько дней я провел, просто тупо глядя в стену. Меня расспрашивали врачи, Алисия постоянно прибегала и пыталась утешить, кажется, кто-то еще заглядывал. А я молчал и даже не поворачивал голову в сторону гостей. Мне пытались объяснить, что выбора не было, что организм просто не справлялся с чересчур сильными ожогами, осколок раздробил кость и что без ампутации я бы просто умер.