Андрей Гудков - Безоблачное небо

— Боевые рабы? — сразу спросил я.

— Слуги риегалов. Они летают на самолетах, похожих на ваш. Магия им неподвластна.

«Понятно, Изабелла была права, — подумал я. — Неумелые летчики на старых самолетах всего лишь рабы, которых бросают на убой».

Не доверяя крылатой, я ни на секунду не расставался с оружием, хотя с ним мне было неудобно заниматься обычными хозяйственными делами. Пока я разбивал лагерь, Риесарха и Ирина успели осмотреть окрестности. Закончив, я присоединился к ним.

Город отличался от других только размерами и хорошей каменной кладкой домов. В нем было также пустынно и заброшенно. Совершенно беззвучная тишина давила на уши и нервировала, только песок тихо шуршал под ногами. Не было даже ветра.

Из интереса, мы заглядывали в некоторые дома. Там под слоем пыли и песка лежала мебель, встречались кое-где простые кувшины и тарелки из обожженной глины, на стенах в одном большом здании мы увидели потускневшие и облупившиеся от времени фрески. А вот тел погибших людей мы не нашли. Ирина часто фотографировала и охотно разговаривала с Риесархой. Девушки один раз даже заспорили, не согласившись в чем-то друг с другом. Я к их разговору почти не прислушивался, мне все эти рассуждения о стилях керамики и разнице в каменной кладке были неинтересны.

Вскоре мы добрались до большого центрального здания из белого мрамора с золотыми куполами. Ирина поменяла в фотоаппарате пленку и несколько раз сфотографировала его снаружи, а потом мы зашли в храм. Я думал, что внутри будет темно, но оказалось что в куполе много узких окошек, через которые проникал свет, равномерно освещавший просторный зал. И, как ни странно, но явно массивный купол держался только на стенах, никаких колонн не было.

— Это явно строили не местные жители, — заметила Ирина, с восхищением разглядывая его.

— Верно, — ответила Риесарха Неша. — Самое интересное не это, идите за мной.

Ирина пошла за ней к противоположной от входа стене. Я немного помедлив, последовал за ними. Храм меня не сильно впечатлил, и мне было непонятно, что в нем так понравилось Ирине. Гораздо больше меня занимал вопрос, настоящим ли золотом покрыт купол и как бы это проверить?

На стене я увидел уже знакомые мне мозаики, точно такие же, как и в том храме на севере. Ирина внимательно разглядывала их и фотографировала, а Риесарха Неша переводила надписи. На этот раз я внимательно слушал её, но ничего интересного не услышал, пока она не перешла к последней мозаике, обрамленной обсидианом.

— Что это? — спросила Ирина.

— Война с Врагом, — коротко и печально ответила Риесарха.

На мозаике был изображен пылающий город, над которым висели воздушные корабли. Построение у них было интересное, отчасти напоминавшее защитное построение флота Северной республики. А напротив них были изображены странные кроваво-черные с хищными очертаниями корабли. Было в них что-то странное и пугающее.

— Враг обрушился на наши мирные города и стер их все, — глухо рассказывала крылатая. — Они не щадили никого, сжигая города и убивая всех его жителей. Всего за пару месяцев вся наша страна была уничтожена. Нам пришлось бежать и прятаться за защитным Вихрем, бросив на произвол судьбы людей и орков. Долгое время мы думали, что за пределами Вихря не осталось никого живого, кроме Врага.

Мы с Ириной переглянулись. Риесарха Неша очень характерно выделяла интонацией слово «Враг», но при этом говорила не про людей или орков.

— А как выглядел этот враг? — спросила Ирина.

— Никаких изображений или описаний не сохранилось. Даже эти черные корабли выдумка мастера-художника.

Еще одна загадка. Сюда бы Илию или Серого…

Прогуливаясь по храму, пока Ирина и крылатая разговаривали, я увидел мозаику, изображавшую крылатую девушку, почти точно такую же, как в том храме на севере и тоже выложенную из разных драгоценных и полудрагоценных камней. Воровато оглянувшись, я достал нож и начал отковыривать некоторые камушки в углу мозаики.

— Ирвин?! — приглушенно воскликнула Ирина, увидев, чем я занимаюсь.

— Что? — удивился я. — Они все равно тут никому не нужны, а мне пригодятся.

— Д-да как ты можешь так говорить? Это же произведение искусства, а ты! Это воровство!

— Почему это воровство? Ты разве видишь в этом городе кого-то, кто мог бы сойти за хозяина этого искусства? — поинтересовался я, отколупывая крупный изумруд. — Зараза, крепко сидит… Вы тоже, когда археологией занимаетесь, не спрашиваете мнения хозяев.