Захар Петров: Муос: Чистилище

Согласны! Гробайло, дерись! Задай этой козе! (бел.)

Не трогай его, детка! Дурной он у меня, но не злой. И мальчиков у нас двое! Пожалей! Спаси! (бел.)

Чего таращитесь? Хватит уже! Девку одолеть не смогли, куда вам с армией воевать. Бросайте оружие! (бел.)

Ты, Паха, чего, пройти не можешь, плечи слишком широкие отрастил? (бел.)

Я тебя не трогал. (бел.)

Как не трогал? Чуть ногу не вывернул! (бел.)

Она говорит, что судьба у нас такая. Когда мать ещё беременна нами была, то мы даже тогда в её животе тузались с этим. Да так лупили друг друга, что даже с синяками на свет появились. (бел.)

А может, они не придут? Неделю уже ждём — и никакого толка! (бел.)

Не беспокойся, придут! Командир сказала, что придут, — так оно и будет. (бел.)

Помнишь, что мать про ад рассказывала? Внизу он, под нами. Это озеро огненное, в котором черти плещутся. Когда придёт конец, Муос обвалится в ад, и всё тут. (бел.)

А я тебе говорю, что ад находится вокруг Муоса. Вокруг горит огонь такой, что за сто шагов не подойдёшь. А Минск с Муосом плавают по этому огню, как шкварка на сковородке. И вот, это кольцо огненное каждый день смыкается, шкварка тает, и однажды её не станет совсем. (бел.)

Отрывок из полонеза «Развітанне з Радзімай» (рус. «Прощание с Родиной») в исполнении ансамбля «Песняры», автор текста — Вячеслав Шарапов.

Уходим мы, тётка Вера. Идём этих диггеров добивать. Почти всех их перебили, остались только те, что в поселениях прячутся. (бел.)

Ага! Ты там знаешь, стратег великий, куда мы идём, где те диггеры и сколько их осталось. (бел.)

Это я, тётка Вера, когда тебя ранили, сказал: «Пусть идут. Лучше командира спасать будем». (бел.)

Да и осталось их только пятеро, и те раненые. А если бы дрались дальше, побили бы они нас или ранили, и умерли бы все, кто в том поселении остался раненым. А так мы тебя, тётка Вера, вынесли и остальным помощь вызвали. (бел.)

И как-то не так всё пошло. Ну зачем Командир ту девочку слепую?.. (бел.)

Cestoda — ленточный червь. (лат.)

Тётка Вера, неужели это вы? (бел.)

Говорил тебе, тётка Вера к диггерам вернётся, а ты говоришь: «Нет-нет». (бел.)

Ты не говорил, что она к диггерам вернётся, ты говорил, что мы её встретим. (бел.)

Я, тётка Вера, иногда вижу те глазки маленькие, кровью залитые. Смотрит тот мальчик на меня даже сейчас, и сколько жить буду — будет на меня смотреть. Разве ж это война, тётка Вера? Это же бойня! (бел.)

Ну кому нужна эта война? Диггеры никого тогда не трогали в Верхней Степянке — Антончик нам рассказал, а он никогда не врёт. А если и подрались когда-то с кем-то — поколотили бы мы их немного, да и разошлись бы в стороны… (бел.)

Тётка Вера вернулась! Теперь вы с нами будете? (бел.)

Да, теперь я буду с вами, ребята. (бел.)

Тётка Вера, вы слышите меня? (бел.)

Слышишь ты, шутник? Ещё раз обратишься к командиру не по форме… тогда я тебе твой язык слишком длинный на шею намотаю… (бел.)

Яшчэ хоць раз… (бел.)

Тётка Вера, вы слышите меня? Нужно уходить, нас уже ищут. (бел.)

Нам нужно решить: принимаем бой или идём другим путём. Там — западня, не меньше десяти человек будет. Мы их одолеем, но поднимется шум, и тогда… (бел.)

Ах ты, проказница. Я же тебя помню. Ты несколько раз на заслоны наши натыкалась, всё «кис-кис» говорила и какого-то котика искала. Я и в самом деле думал, что сумасшедшая. Мы же даже тебе еду давали. (бел.)

Кто это был? (бел.)