Антон Текшин - Застрявший в Великой Пустыне [СИ]

К счастью, никаких сюрпризов мужик в простом дерюжном облачении не преподнёс. Раскрученный снаряд должен был неминуемо догнать меня, но я не стал убегать, а наоборот – бросился вперёд с вытянутой клешнёй. Цепь встретилась с подставленным протезом и лихо намоталось на него, а шар оставил солидную вмятину на одном из штырей. Культю пронзило болью, но это было лишь слабым эхом того, что могло случиться с моей настоящей рукой. Врежь грузило по костям, оно бы запросто раздробило их в труху.

На это рассчитывал и нападающий, не ожидав такой подставы от обычного с виду мародёра в пончо. Я же не стал ждать, пока он сообразит, что делать дальше, и рванул цепь на себя. А когда мы очутилась нос к носу, от всей души пнул его в промежность. Ударь я так по мячу, он бы через всё поле на трибуны бы улетел. Так что охранник рухнул с беззвучно распахнутым ртом и уже на земле скрючился в позу варёной креветки.

– Что ж, чувак, моё кунг-фу сильнее твоего… – пробормотал я, отступая к ближайшим домам.

Кистень так и болтался на протезе мёртвым грузом, намотавшись в несколько слоёв. Хоть клешню и оттягивало до рези в культе, я не стал от него избавляться забесплатно. Это мой законный трофей. Если и отдам кому, то лишь за большие деньги.

Но покинуть поле боя мне помешал тихий оклик со стороны опрокинутого тента, валявшегося неподалёку. Из-под него еле выполз знакомый торговец обувью, едва узнаваемый из-за расквашенного носа и залитого кровью лица. Звали его Виек, и он тоже меня припомнил:

– Рю-Мин, прошу тебя, помоги!

Однако, меня слезливыми просьбами не проймёшь.

– Прости, но когда я в прошлый раз протянул руку помощи, мне её откусили по самое плечо.

– Я заплачу тебе!

– А вот это уже другой разговор…

И хотя после сегодняшнего погрома деньги вполне могли обесцениться, попробовать всё равно стоило. Благо обувщик не страдал лишним весом, а поблизости сражающихся не наблюдалось. Кто-то получил своё и прилёг отдохнуть, кто-то убежал за добавкой. Осложняло дело только его сломанная нога, но Виек стоически терпел боль и лишь тихонько мычал, пока я скрючившись волочил его до ближайшей подворотни. Там уже можно было попробовать выпрямиться и перейти на осторожный шаг.

Костылей у меня не было, так что пришлось обнять торговца, чтобы он мог хоть как-то переставлять единственную оставшуюся в строю ногу. Кистень так и болтался на протезе, иногда задевая спасённого по спине, но тот никаких претензий по этому поводу не высказывал. В целом, ему очень повезло нарваться на меня – другие наверняка бы прикончили его под шумок, прихватив с трупа всё ценное. Только я равняться на дегенератов не собирался.

Живой и благодарный местный житель гораздо ценнее любого кошелька. Лишь бы с памятью у него оказалось всё в порядке…

Как ни странно, по пути нам почти никто не встретился. Все либо сидели по домам, закрыв двери ставни на окнах, либо нарезали круги вокруг разгромленного рынка. Редкие случайные прохожие, увидев окровавленного Виека, тут же растворялись в ближайшей подворотне. Меня это целиком и полностью устраивало. В помощи я не нуждался, а вот грабители могли без особого труда поживиться за наш счёт.

К счастью, петлять по улочкам пришлось не долго. Торговец проживал в небольшом каменном домике, являвшемся по совместительству и обувной мастерской. После условного стука в дверь, его домочадцы пустили нас внутрь. Жена тут же приступила к врачеванию, давясь тихими всхлипами, а старшие дети ей активно помогали, поднося лекарства и материалы для шины. Подлатанный Виек прекратил рассыпаться в благодарностях, но и выпроваживать меня прочь из дома не стал.

– Держи, ты их честно заслужил, – он протянул мне три увесистые монетки, принесённые старшим сыном.

На ощупь они казались значительно тяжелее, чем все предыдущие, по цвету напоминая очень тусклое золото. Такие я видел лишь на рынке, а вот в руках держать ещё не доводилось. По номиналу они соответствовали тысяче кат, и ещё неделю назад эти деньги приравнивались к маленькому состоянию. При сегодняшнем курсе на них можно прожить лишь несколько дней, но и так совсем неплохо.

– Я обязан тебе, Рю-Мин, – продолжил обувщик, морщась от боли. – Можешь остаться пока у нас.

– Благодарю, но предпочитаю жить сам по себе, – отказался я ко всеобщему облегчению.

Предложение было соблазнительным, только вошедшие в раж стражники вполне могли после благотворительного погрома прогуляться «по адресам». Опять же под благовидным предлогом заботы о жителях форпоста. Никакого беспредела, что вы…