Никита Шарипов - Выжить любой ценой

Мальчишка лет пятнадцати сидел около открытой двери, и просто наблюдал за ситуацией. Ему очень хотелось, чтобы высокий мужчина в чёрном ударил рассказчика, но этого так и не произошло. Водитель автомобиля спокойно подошел к нему и что-то сказал. После услышанного парень залез обратно, и, спустя тридцать секунд, появился вновь. В руках он держал пистолет с глушителем…

Найти подходящее место было довольно проблематично, но спустя сорок минут езды по лесу, мне это удалось. Машину было довольно сложно увидеть, и меня это радовало. Заглушив мотор, я молча вышел на улицу и направился к бронекапсуле. Алексей стоял рядом со мной, когда я открыл ее.

— Игнат, вам нельзя к Шерстневу! — Тимур Султанов начал говорить, не успев даже вылезти из машины, — Он ждет вас уже несколько дней. А особенно этого. — он показал рукой на лежащего без сознания Савельева. — Мне Егор все рассказал.

— Давай ты для начала успокоишься. — я положил руку ему на плечо, — Нам известно о том, что он ждет нас.

— Нет, ты не понимаешь! — Тимур дернулся, скинув с плеча мою руку. — Там более пятидесяти наемников. Вам просто не справиться с ними!

— А вот это уже интересно. Давай поподробнее…

— Наемники приехали несколько дней назад. Разным количеством и в разное время. После этого они начали устраивать на базе свои порядки.

Егор спокойно вышел из бронекапсулы, и сев на край около двери, заговорил:

— Пусть он лучше расскажет про зверства, которые наемники устроили на базе.

— О чем он? — Смирнов озадаченно смотрел то на Егора, то на Тимура.

— Вчера вечером наемники перебили почти всех! — голос Тимура звучал очень напугано, — В живых остались только те, кто захотел с ними сотрудничать!

— Перебили — это значит, убили? — мой голос звучал совершенно спокойно.

— Да, среди ночи. Пока все спали. Женщин и детей не тронули. И тех, кто согласился сотрудничать. — Тимур начал пятиться спиной в сторону большого дерева.

— В чем заключалось сотрудничество? Прогнуться под наемников? Помочь перебить бойцов? — Смирнов неотвратимо наступал на Тимура, и подойдя почти вплотную заорал, — В ЧЕМ?

— Чтобы остаться в живых, я помогал им… — сказав это, Тимур попытался вжаться в дерево, у которого он стоял, но Смирнов не дал ему этого сделать. Схватив за грудки, так, что ноги слегка оторвались от земли, он несколько секунд смотрел ему прямо в глаза, а затем, отпустив, заговорил.

— Я задам вопрос. Всего один. Ты убивал?

— Да, меня заставили… — голос Тимура был еле слышен.

— Егор, там, около рюкзака лежит пистолет с глушителем. Принеси пожалуйста. — услышав мой голос Тимур очень испугался, и упал на колени.

— Парни, пожалуйста, не убивайте! Меня, правда заставили. Я сейчас все объясню…

Совершенно спокойно Леха подошел ко мне, и взял из моих рук пистолет. Тимур все это время сидел на коленях и что — то говорил в свое оправдание. Я вспомнил, где видел его, и кто он такой. Правая рука полковника ФСБ Егора Афанасьевича, склизкий и двуличный тип. Человек, который никогда не принимал участия в боевых действиях. Штабная крыса. Ему очень не повезло. Не каждому доводилось испытать на себе холодный гнев Алексея Смирнова…

Удары были быстрые и хлесткие. Лицо Тимура быстро превратилась в кровавое месиво. После избиения он рассказал все, что ему было известно. Надежда избежать смерти до последнего не покидала его. Сперва я хотел запретить Егору смотреть это неприятное зрелище, но потом решил обратное. То, что Леха сделал с лицом Тимура, было только прелюдией к действию. Нужно было отдать должное, но вытягивать информацию из людей он умел. Знай, что его ждет впереди, Тимур бы позавидовал легкой смерти наемника. Спустя пару минут, мне стало неприятно смотреть на это членовредительство. Найдя укромное место возле дерева, я прилег на слежавшиеся за много лет хвойные иголки, и стал терпеливо дожидаться конца экзекуции.

Контрольный хлопок, известивший меня об окончании допроса, раздался спустя двадцать минут…

Смирнову удалось узнать все. Начиная от количества и степени вооруженности наемников. И заканчивая временем, когда они ходят в туалет. Образно конечно. То, что там творилось, не укладывалось в рамки морали. Человеческой морали…

Сидя на черном кожаном диване, Шерстнев попивал коньяк из бокала. Жирный и потный. В одних трусах. Зрелище неприятное. Но он так не считал. Пользуясь положением министра Шерстнев стал хозяином этого места. Возле его ног, сжавшись от страха, сидели две девчушки возрастом не более восемнадцати лет. С ними он делал ужасные вещи. Безнаказанность освободила его от пут морали. Страшно подумать, какие вещи вытворял этот человек с девушками.