Никита Шарипов - Выжить любой ценой

— Ты теперь меня постоянно подкалывать будешь? — выражение лица Матвея было настолько серьёзное, что я рассмеялся пуще прежнего.

— Пару дней точно! — ответил я, немного успокоившись, — О, смотри: еще один тащится.

Навстречу нам шел зараженный, опустив голову вниз и подволакивая правую ногу.

— Интересно, они что, вообще ничего сделать не успели? — Матвей явно говорил о военных — Как весь личный состав мог заразиться? И какая, нахрен, военная база? Скорей всего обычная воинская часть! — Савельев произнес это с явным недовольством.

— Я тоже так думаю. По-моему, Филиппыч просто оговорился, — расстояние от нас до зараженного было около ста метров, и он до сих пор нас не почувствовал. — Матвей ты забыл? В армии служат солдаты-срочники. Чему их можно за год научить?!

— Думаешь все настолько плохо? — Савельев поднял камень и, с хорошим замахом, швырнул его прямо в зомби, — Чему их там тогда учат? Вернее, учили. — камушек шлепнулся на асфальт в трех метрах от обращенного и, отскочив, покатился дальше, но тварь ковыляла как прежде, не обратив внимания на происходящее.

— Какой-то этот заторможённый! — я очень удивился, и мы ускорились, шагая навстречу к зараженному. — Может глухой?

— А черт его знает! — спокойно ответил на мой вопрос Савельев, — Ближе подойдем, узнаем!

— Ну теперь все понятно! — когда мы подошли почти вплотную к зараженному, я развеселился, разглядев погоны на том, что осталось от формы, — Здравия желаю товарищ прапорщик! — громко отрапортовал я, остановившись в трех метрах от зомби, и поднял свою «дубину», приготовившись отправить его в мир иной.

— Походу этот сломался! — в голосе Матвея читалось удивление, когда зараженный спокойно прошел рядом со мною, — Товарищ прапорщик, ну куда же вы?

— Да он, наверное, бухой! — пошутил я, но посмотрев на серьезное лицо Савельева, понял, что шутка не удалась, — Что делать то будем? По сути, убивать негуманно, он же не проявляет агрессии.

— Шухов заканчивай, уже не до шуток! — по выражению лица было видно, что Матвей говорит на полном серьезе, — Нужно понять, почему он нас не атакует. Или это какой-то новый вид?

— Точно! Как же я раньше то не догадался. — опустив «Витязь» обратно, я посмотрел в сторону уходящего от нас обращенного, и сделав характерный щелчок пальцами, сказал: — Новый вид: прапорщик зомби! — и расхохотался так, что от смеха у меня пошли слезы из глаз. Спустя пару секунд вместе со мной засмеялся Савельев.

— Один обоснованный довод у меня имеется! — Матвей немного успокоился и, сделав пару глубоких вздохов, сказал: — Возможно он был очень пьян, когда заразился, и вирус подействовал на него иначе. Или они изменяются. — выждав паузу в несколько секунд, он продолжи, — Кстати, Игнат, хватит смеяться! Поговорку помнишь? Рано пташечка запела…

— И в правду! Что-то я сам на себя не похож. — отцепив фляжку с водой с пояса, я сделал пару глотков и протянул ее Савельеву, но он отказался, отрицательно покачав головой, — Давай я кое-что проверю…

Обогнав зараженного прапорщика, я остановился и встал у него на пути, держа «Витязь» перед собой на вытянутых руках. Сделав несколько шагов, прапорщик уперся грудью прямо в ствол оружия. Видимо тут-то в его инфицированных мозгах что-то сошлось и, подняв голову, он посмотрел на меня. Мутные глаза и полностью расслабленное лицо не выражали эмоций. Хотя какие эмоции могут быть у зомби? Я испытал отвращение, смотря на то, что осталось от низкорослого и довольно полного телосложением прапорщика. Его одежда была очень изорвана, местами на теле не хватало кусков плоти, и от него несло как из скотомогильника, только гораздо хуже. Спустя несколько секунд в нем все же проснулись инстинкты, которые требовали поедания плоти, и, открыв свою пасть, он начал клацать зубами, протягивая свои руки ко мне…

Сделав шаг навстречу, я просто толкнул его стволом в грудь, и он неуклюже завалился на спину. Встав одной ногой на руку, я прижал его голову к земле второй. То, что осталось от прапорщика скребло свободной рукой по асфальту и елозило ногами…

— Добивай его! — Савельеву надоело смотреть на происходящее, и он пошел в прежнем направлении, — Пошли, Шухов! Нам еще воинскую часть зачищать… — донеслось до меня.

Мой поднятый в воздух армейский ботинок, стал последним, что увидел зараженный. Тремя мощными ударами я просто втоптал его голову в асфальт, а потом обтер подошву об остатки одежды, которая была на содрогающемся в предсмертных конвульсиях теле, и спокойно пошел догонять Матвея…