Григорий Ярцев - Хроники Каторги - Цой жив еще

Раны в брюхе и ладонях кровоточили; запахи поспевали к искателю со всех сторон, и каждый вел туда, где он сможет залечить ранения, но дыры быстро затянулись, оставив после себя лишь кровоподтеки. Тогда отступили и запахи, а затем ударили вновь: окутали смердящие пятна. Цой пережил шок, - это Мать удивилась чудесному исцелению.

Но настоящее потрясение испытал человек.

Ты был здесь кгд-то. Рнше.

Жезл выскользнул из рук, звякнув о поверхность, а ошарашенный Цой плавал взглядом по пустоте в поисках ответов. Давно открестился от поисков прошлого, но никогда бы не подумал, что бывал внутри Обелиска. Может, не правильно понял?..

- Что ты сказала?

Тишина.

- Отвечай! - искатель жадно подался вперед.

Ответа не последовало. Явно что-то скрывает, размышлял искатель над поведением Матери. Почему показала, как устроена жижа и не рассказала ничего о тех, кто заточил ее в огромном бутыле гона.

От мыслей оторвали звуки, походившие на людские голоса и крики. За спиной, там, где чуть не сгинул, загорались мутные пятна огней, выстраиваясь в две ровные линии. На отвесной стене, ведущей в пропасть, прорезались линии света и указав на плоские платформы, уходящие вниз.

Цой вдохнул поток сил, невидимых глазу и почувствовал себя бодрее. Заткнул жезл за ремень и побежал по следам усиливающегося запаха. Перепрыгивал с платформы на платформу, уверенный в том, что Мать ведет его к огонькам. Последняя плита обрывалась метрах в пятидесяти от силуэтов в плащах, что держали в руках такие же жезлы, концы которых светились хилым свечением.

Плащи отбивали босыми ногами боевой ритм, когда из-под помоста, где притаился искатель, пулей выскочила фигура в балахоне. Бежала и двигалась так быстро, что руки и ноги двоились: Цой тотчас узнал в ней человечка, изображенного на столбиках с четырьмя руками и ногами. Следом за мельтешившей фигурой по узкому оврагу неслось целое стадо невиданных прежде зверей.

Балахон быстро приближался к последним огням, и ор плащей нарастал, взывая его к финальному рывку: он прыгнул, и небольшая площадка под ногами провалилась - в нее и угодила часть бездумно несущегося стада. Балахон неудачно приземлился на другой стороне и пронзительно вереща, волочил за собой переломанную ногу.

Плащи расплывчатыми тенями соскальзывали вниз: какие-то на выручку, другие, преобразовав светящиеся жезлы в дротики и копья, метали их в образовавшуюся нишу, откуда доносились предсмертные крики боли попавших в капкан.

Звери, не попавшие в ловушку, шаркая когтями, повернули назад, спасая собственные шкуры. Одна из худощавых тварей с плоской, как тарелка мордой, балансируя длиннющим окостенелым хвостом, вскарабкалась и бежала прямо по стене в сторону искателя.

Выхватив взглядом небольшой тоннель, Цой пустился в бега. Когти цокали совсем близко; человек против воли представлял, как они вонзаются в плоть и разрывают на куски. Линии света обрывались, впереди - очередной провал. Цой выпустил пыльцу, ускорился и у самого края оттолкнулся в никуда что было сил. Грудью врезался в выступ, пытался ухватиться цепкими когтями беса, но тщетно. Со скрежетом искателя тащило вниз. Пролетел несколько метров и шлепнулся ничком. Тело ломило; языком провел по деснам; удар выбил несколько зубов. Во рту булькала кровь, и струйки слюны с металлическим запахом тянулись к земле.

Перевернулся, пытаясь отдышаться, и перед глазами выросли узкие очертания плаща. Бледная тощая рука скинула капюшон: девочка, на вид не больше пятнадцати, с причудливо забранными волосами. Цой лежал неподвижно, пока она приближалась осторожными шажками, а затем присела подле него и с опаской приподняла лоскуты бесьей шкуры - то немногое, что осталось от одежды искателя. Рассматривала их, придерживая кончиками пальцев, точно чумные.

Залепетала что-то невнятное и еще более неразборчиво жестикулировала. Поначалу Цой растерялся от обилия слов, значений которых не понимал. Говорила быстро; искатель едва успевал уловить движение губ, но понять так ничего и не смог, и ребенок, заметив замешательство недалекого собеседника, попытался объяснить популярно, на пальцах, попутно что-то приговаривая. Перебирала пальцами над рукой, изображая бег, кулаком стукнула в грудь, затем указательным пальцем покрутила над уже открытой ладонью, а потом кулаком пристукнула по ней же. И ждала. Какие-то слова и движения казались знакомыми, но не более; суть их осталась непостижимой.