Дмитрий Панасенко - Бойня [СИ]

— Так-то лучше, красавчик, — хмыкнула Элеум и, пнув никак не желающую умирать судорожно скребущую когтями пол тушу, сплюнула под ноги, после чего перезарядив оружие, повесила его на плечо.

— Вот тебе честный поединок, мразь, — фыркнула она, вытянув вперед руку с рычанием, сжала ее в кулак.

Тело Эрика мерзко хлюпнуло, сморщилось, будто придавленное невидимым прессом. Во все стороны брызнула кровь.

— Вот тебе, сука, — повторила наемница, и ловко перехватив игломет, выдвинула из него телескопический приклад и прижала оружие к плечу — Ну, а тебе, красавчик, особое приглашение нужно? — Неожиданно крикнула она, оскалившись, повернулась к медленно протискивающейся в помещение, массивной туше, чем-то напоминающей отрастившего зубы, лапы и щупальца гигантского слизняка. — Мы слишком сильно шумели, да?

Вползшая в зал тварь, будто в нерешительности переступила с ноги на ногу, скосила глаза на разбросанные по полу тела, и зашипела.

— А ты, случайно, Клавикусу не родственник? — Элеум продемонстрировала монстру острозубую улыбку, сделав шаг назад, чуть качнула стволом оружия. — Знаешь, что это? Это — "Марк 4", усиленный армейский импульсный игломет. Что-то типа гауссовки, но заточено на ближний бой. Скорость игл поменьше, импульс, конечно, слабее, зато самих иголок просто до хрена. Им можно грузовик распилить при желании... Тебе и без меня тут мяса на год хватит. А еще я проход наверх тебе могу открыть. Любишь серокожих? Ну, и зря. Они вкусные. Прямо, ням-ням... А главное, их много. В одной туше килограмм триста мяса... А во мне что? Кости да жилы. К тому же, я столько за свою жизнь чеснока сожрала... Так что, не передумал?

Тварь зарычала и, припав к бетонному полу жирным брюхом, уставилась на Элеум злобным взглядом налитых кровью глаз.

— Ну и дурак, — покачала головой наемница и, украдкой покосившись на моргнувшую приветливым зеленым цветом лампочку заряда игломета, растянула губы в ухмылке.

Я перевел ее из медблока в карцер. Регенерация просто невероятная, но есть вещи, которые так просто не починишь. Переломы срослись, ожоги почти сошли, но у меня такое ощущение, что в ней что-то сломалось. Она не разговаривает. Даже со мной. Только смотрит в одну точку и бормочет один и тот же куплет старой довоенной колыбельной. В том поселке... Капрал Васкес мне все рассказал. Она брала у него лекарства. Обменивала на тот хлам, что тащила из пустоши. Якобы для себя, чтобы убить боль, но капрал всегда был въедливым сукиным сыном. Три сестры — место мира. Что-то среднее между храмом и базаром. А еще там лучшие знахари, поэтому многие кланы везут туда баб. Рожать... Даже меня от этой новости пробрало... Так что, она в карцере. А Васкез колет ей лошадиные дозы транквилизаторов...

Господи, как же я ненавижу это место. Отбой.

Из сообщения 14.7/29-301. Ст. Паладин Ваймс.

АРХИВ операции "ПЕСКИ"

— Тридцать, — затряс жиденькой бороденкой тощий мосластый старик и, кинув вороватый взгляд в сторону прошедшего мимо, о чем-то увлеченно спорящего отряда тяжеловооруженных наемников, расплылся в широкой редкозубой ухмылке. — Тридцать и ни серебряком меньше. — Повторил он, и упрямо наклонив голову, потянул к себе развернутый на прилавке старый стёганый плед. — Не берёшь, девка, я тебя не неволю. Базар большой, ищи дешевле.

— Старче, да этой дряни в базарный день цена — пятерка, — покачав головой, не торопясь отпускать другой край одеяла, проворковала Шип и, широко улыбнувшись, положила свободную руку на пистолет. — Ты что, обмануть меня хочешь?

— Кому дрянь, а кому сокровище, — несколько неуверенно протянул слегка побледневший торговец и, воровато глянув на небрежно оттертую от крови, крепко сжимающую ткань длань женщины, ослабил хватку. — Бога-то, побойся.

Ухмылка Веруки стала еще выразительней. Женщина давно заметила, чем шире и искренней она улыбается, тем больше её боятся. Было ли в этом виновато лицо, покрытое шрамами и застарелыми следами ожогов лицо, или всё дело было во взгляде, Шип не знала. Да и не особо задумывалась. От рынка осталась хорошо, если половина. Да и ассортимент изменился. На смену бензиновых и дизельных генераторов, колючей проволоки, семян растений и прочих атрибутов мирной жизни пришли оружие, консервы и медикаменты. Нет, конечно, "большая тройка" на базаре присутствовала всегда, но заметно это стало почему-то именно сейчас.

— Бога? — Невесело рассмеялась Шип и, сплюнув под ноги, придавила торговца тяжелым взглядом. — Так Его, как раз, за тридцатку-то и продали, если я правильно помню. — Неожиданно наклонившись к старику, женщина прищурилась. — А не ты ли это сделал, старче, а?