Дмитрий Панасенко - Бойня [СИ]

— Ну, что, вспомнила? — Раздался у нее над ухом противный, полный ехидства голосок. — Или и дальше будешь себе врать?

— Кто... — С трудом повернув голову, наемница уперлась взглядом в носки тяжелых, надраенных до блеска, окованных по носу серебром сапог, подняла взгляд выше и застонала. — Нет...

— Да... — Кивнула обладательница обуви и, брезгливо отступив от наемницы на пару шагов, присела на корточки. — Так удобней?

— Уйди... — Простонала Элеум и попыталась отвернуться.

— Не могу, — пожала плечами женщина и, огладив вызывающе торчащую на макушке жесткую щетку выкрашенного в невообразимо яркий фиолетовый цвет ирокеза, ухмыльнулась во все тридцать два острых, словно у волка, зуба. — Давно бы бросила такую тряпку, как ты, но не могу.

— Я не сумасшедшая...

— Конечно, нет. Ты просто бесхребетное, сопливое чучело, только и способное бояться и ныть. Ты позволила этому престарелому придурку вытащить из тебя глаз, высосать половину спинномозговой жидкости, и выдернуть большую часть зубов. И если бы я не вмешалась, то он бы тебя оттрахал, выпотрошил, рассовал в банки и снова оттрахал. Знаешь, мне уже это начинает надоедать — вытаскивать тебя из очередной задницы...

— Ты...

— Не строй из себя невинную овечку, — фыркнула женщина. — И кстати, даже не думай сваливать свое состояние на то, что мы пообедали этим многоглазым пугалом. Организм уже почти вывел яд. Лучше скажи, спасибо.

— Да пошла ты...

— Фу. — Обиженно поджав губы, женщина, тяжело вздохнув, облокотилась на стену, и вытянув ноги, привалилась затылком к стене. — Выслушивать оскорбления от обоссавшейся, свихнувшейся девки... Как унизительно. Я тебя спасла. Будь благодарной.

— Ты меня не спасла...

— Не ври. — Дурашливо погрозила наемнице пальцем собеседница. — Спасла. Иначе бы меня здесь не было. И хватит уже рефлексировать, ты не первый раз пробуешь плоть.

— Я никогда...

— Ну да, конечно. — Раздраженно закатив глаза, женщина вытянула губы трубочкой и метко плюнула наемнице в лицо. — Извини. Просто накопилось, — пожала плечами она.

— Ты же знаешь, я терпеть не могу врунов и трусов. А еще больше слабаков. Кстати, насчет слабаков, ты в курсе, что Ставро тебя ищет? Собираешься справиться с ним вот той пукалкой? — Покосившись на зажатый в побелевшей от напряжения руке Элеум револьвер, женщина презрительно фыркнула и снова сплюнула, на этот раз под ноги.

— Ну, что, будешь и дальше строить из себя жертву или, может, всё-таки прекратишь ломать комедию, возьмешь себя в руки и пойдешь искать оружейку? Это, кстати, недалеко. — Кивнула она подбородком в сторону схемы, закрепленной на растрескавшейся от времени штукатурке. — Я бы даже сказала, близко. Я бы помогла тебе справиться со Ставро, но ведь, остается проблема, третьего... Ты же его чувствуешь, так? Или ты настолько слепа, что не ощущаешь его присутствия? Да... Третий.

Причмокнув губами, женщина хохотнула.

— Он спал, но вы его разбудили. Случайно или нет, не знаю. Как и не знаю, сколько лет он тут бродит. Один во тьме. Злой и очень-очень голодный. Потому я, всё-таки, советую тебе поискать оружие.

Склонив набок голову, женщина смерила наемницу, судорожно хватающую воздух ртом, презрительным взглядом. — Ах, да. Твоя дислексия... Ты даже читать не можешь. Я же говорю: тряпка. Ну, неужели нельзя немного сосредоточиться и вытолкнуть из себя всю эту дрянь? Клеймо! — Она неожиданно запищала тоненьким голоском. — Они активировали мое клеймо, как же мне больно... О, меня снова изнасиловали. О, меня опять пытали и заставляли жрать дерьмо. О, они опять вскипятили мне мозги и стерли память. Как же это невыносимо. О нет, они забрали у меня всё, что есть... Ой-ой, меня снова поимели и со мной обращаются, как с мусором... ОЙ! ОЙ! ОЙ! Больно! Больно! Больно! — Гневно раздув ноздри, женщина наклонилась к наемнице, — а тебе не кажется, что ты этого заслуживаешь?! По одной простой причине: ты позволяешь обращаться с собой, как с дерьмом. Может, пришла пора заканчивать?

— Уходи...

— А... — Женщина, понимающе усмехнувшись, снова привалилась к стене и звонко щелкнула пальцами. — Тебя слишком задели слова этого древнего довоенного козотраха? Ты считаешь, что быть клоном или биороботом унизительно? Тогда тебе тем более стоит перестать рефлексировать. Ты уникальна. Других таких нет. Этот старый урод надеялся тебя повторить? Клонировать? И ты даже не попыталась разъяснить ему, что к чему? А насчет искусственности... Ты ведь, знаешь, что это не так. Этому уроду, просто, не хватает воображения понять, что ты такое, и поэтому он посчитал тебя гомункулом. Вот взять, например, серокожих. Они тоже были суррогатами. Во всяком случае, первое поколение. А вот второе появилось уже естественным путем. Это эволюция. Выживает сильнейший. Кстати, насчет серокожих. Ты уже придумала, как решить эту проблему? Или, как всегда, положишься на удачу, а потом будишь ныть оттого, что судьба снова окунула тебя башкой в говно? Вижу, ты об этом даже не думала. — Недовольно цокнув языком, женщина раздраженно поморщилась. — Знаешь, милочка, вот это меня в тебе и бесит больше всего. Ты никогда не думаешь о том, что действительно важно. И вечно загоняешь себя в рамки. Цепляешься за свою гребаную "человечность". Все эти медитации и дыхательные упражнения... — Недовольно сморщившись, женщина покачала головой. — Ты никогда не задумывалась о том, кто тебя этому научил? Кто тебе постоянно твердил: держи себя в руках, контролируй эмоции... Кто все эти годы... К счастью, ты, всё же, так и не слезла с этих маленьких красных пилюль... Винт. Винт. Винт. — Женщина, сопровождая каждое слово громким щелчком пальцев, бешено оскалилась. — На самом деле, только он и не давал тебе сдохнуть...