Дмитрий Панасенко - Бойня [СИ]

— Это не от страха, — еще больше обиделся подросток, — это всё, эта... эта... — настороженно покосившись на упершую руки в бока с подозрением глядящую на него кухарку, Пиклс смешался... — плохая женщина...

— Пф-ф... — С трудом сдержав смешок, механик с веселым прищуром уставился на подростка.

— Эта... плохая женщина... — с улыбкой пояснил он, — просто подсыпала тебе в костюмчик немного перца. Повезло тебе. Пару лет назад она за такие штуки глотку бритвой перехватывала... Патроны, кстати, купил?

— Купил... — Вздохнул подросток и, покопавшись в кармане, брякнул на стол металлически звякнувший мешочек. — На пятьдесят штук хватило. Кстати, переснаряженные впятеро дешевле продавались....

— Да что ты понимаешь, малолетка, — отмахнулся от подростка механик. — Самокрут, может, и дешевле, но из него хорошо, разве что, по бутылкам стрелять. Никогда не угадаешь, какой там порох, капсюли и хорошо ли запрессована пуля. Это, как лотерея, понимаешь? А в драке лотерее места нет. В бою и так сплошной бардак.

— Я не малолетка. — Буркнул Пиклс и, с разочарованием побултыхав содержимым пакета, положил его на стол. — Сильно заметно? — Поинтересовался он, с шипением прикасаясь пальцем к заплывшему глазу.

— Как будто с боевой фурой бодаться решил. — Радостно сообщил ему Майло, некоторое время полюбовавшись синяком, занимающим всю правую часть лица подростка. — Ты компресс-то держи, а то еще хуже станет.

— Злой ты... — Пробурчал подросток. — И подцепив слегка дрожащей рукой пакет, снова приложил его к лицу. — Переносицу больно. И холодно. Так можно мозги застудить, а от этого дураками становятся. — Сообщил он жалостливо.

— Ага. — Безучастно кивнул охранник. — Доедай, давай. Нам ещё фуру чинить... И прошу тебя, сходи оденься. Смотреть больно...

— Никуда я не пойду. — Поправив на плечах простыню, в которую он был замотан, подросток обиженно выпятил губу. — Может, у меня ожоги. Может, я ходить не могу... Ай...

— Сходишь. Оденешься. И поможешь господину Максимусу с фургоном. — Отчеканила кухарка и, погрозив подростку половником, скрестила на груди руки. — И если я услышу хоть одно слово недовольства, то ударю тебя целым набором ложек.

— Мама... Ой...

— Я предупреждала. — Хмыкнула, критически оглядывая слегка погнувшуюся от удара поварешку Магда. — Ты мой сын, Пиклс, и я тебя люблю, каким бы ты ни был, но то, как ты поступил с госпожой Ллойс и ее подругой... Это низко, сынок. Хорошо еще, что господин Айоро оказался честным человеком и уничтожил планшет с записью.

— Да он совсем крышей поехал! Всегда другие записи у меня покупал, а от этой... — Еще раз потрогав синяк, Пиклс болезненно сморщился. — И вам наябедничал... Никогда больше к нему не пойду...

— Конечно не пойдешь, у тебя в костюмчике все карты памяти кончились... — Фыркнул Механик. — И камеры я, кстати, тоже все забрал.

— В Доброй книге... Ай... — Снова замолкнув, подросток болезненно сморщился и прижал руку к пострадавшему уху.

— Замолчи! И хватит приводить в пример библию Чистильщиков. Тем более, я уже сожгла эту дрянь...

— Мама! — Глаза подростка расширились от ужаса. — Ты сожгла Добрую книгу?!

— Это не Добрая книга, — покачала головой повариха и, тяжело вздохнув, села рядом с подростком. — Распятый учит нас любви и прощению. Мутанты не похожи на нас, но и им доступен Свет истины... Чистильщики же несут только разрушение...

— Неправда, — насупился Пиклс. — Святой человек на улице...

— Это не святой человек, это вообще не человек, а тварь проклятого. Именно из-за таких, как он, мы бежали из нашей деревни, — вздохнула кухарка и отвернувшись, поджала губы. — Я больше не хочу об этом говорить. Главное, что мне от тебя нужно — ты больше не будешь подглядывать за госпожой Ллойс и ее подругой. Ты вообще, больше ни за кем не будешь подглядывать... Понял?

— Понял. — Тяжело вздохнув, поджал губы подросток. — Только, если нельзя, кто теперь зараба... Ой!..

— Господь не оставит, — проворчала разглядывающая появившуюся на половнике очередную вмятину кухарка.

— Вот это дело. — Хмыкнул механик. — Теперь скажи, кто у тебя батарею-то отобрал?

— Шерифы, — вздохнул Пиклс. — Как увидели, так сразу и погнались. Думал через переулок уйти, а там... Сказали, что все ядерные батареи идут в пользу города. Но так как, я сбежать хотел, то компенсации мне не положено. — Мальчишка обреченно махнул рукой. — Ладно... Пойду — оденусь. — Кряхтя при каждом движении, подросток сполз со скамьи, и неловко переваливаясь с ноги на ногу, скрылся за стеллажами.