Михаил Таран - Катарсис

— Как скажешь.

Гавриил послушно направился к выходу. Возле дверей он заметил аккуратно сложенную гарнизонную форму и экипировку Габриэллы. Видимо «апостолы» хотят, что бы она поскорее вернулась в строй, так как скоро планируется отправка экспедиции обратно в семнадцатую крепость. Архангел покинул палату и неспешно шел по коридору. Шагая вперед, он обдумывал все, что сказала ему ученица. Как вдруг его посетило жуткое видение… Разрывающий сознание страх и отчаяние вонзились в его разум.

— Нет! Какой же я глупец! — Закричал крылатый гигант.

Резко развернувшись, он бросился обратно к Габриэлле, в эту же секунду раздался оглушительный одиночный выстрел «разящего», эхом пролетевший по коридору.

— Нет! Девочка моя! Нет! — Гавриил влетел обратно в палату.

Но было уже слишком поздно. Его взору предстала ужасная картина. Габриэлла лежала на полу в луже собственной крови, на груди в проекции сердца виднелось жуткое входное отверстие разрывного снаряда «разящего». Сама же винтовка лежала рядом с безжизненным телом девушки…

— О Боже… Нет… — Гавриил опустился на колени, по его щекам текли слезы.

Он крепко держал маленькую, еще теплую ручку Габриэллы и смотрел в разноцветные, замершие на веке глаза. Растрепанные рыжие волосы раскинулись по полу вьющимися локонами. Грозный и могучий архангел всхлипывал, роняя слезы на остывающее тело.

Вскоре в коридоре послышались быстрые шаги и палату влетели несколько «апостолов» вместе с Маркусом. Все они остановились шокированные увиденной картиной. На несколько секунд в помещение повисла тишина.

— Не думал, что она сломается… — Прошептал Маркус, словно чувствуя свою вину в том, что разрешил выдать ей экипировку и оружием.

— Сломается? — Раздался свирепеющей голос Гавриила. Архангел вскочив с колен вцепился обеими руками в горло Маркуса. — Сейчас я сам тебя сломаю!

— Какого черта ты делаешь? — Еле дыша, прохрипел боец.

«апостолы» наставили на Гавриила свои штурмовые винтовки.

— Не стрелять! Что бы не случилось не стрелять! Теряя сознание, хрипел Маркус.

Гавриил швырнул его в коридор и схватился за наставленные на него винтовки, вырвав их из рук солдат.

— Все вон! — Голос архангела клокотал от ярости, содрогая стены палаты.

«Апостолы» бросились бежать, не решаясь больше испытывать свою судьбу.

Подготовка к отправке экспедиции шла полным ходом. Баки вертолетов, танков, грузовиков и БТРов заправлялись горючим. Производилась погрузка ящиков с боеприпасами, оружия, провизии, тюков с формой и экипировкой. Автоколонна, конечно, значительно отстанет от вертолетов, но все равно рано или поздно прибудет к месту назначения. Согласно разработанному плану Михаил и Персивальд отправятся с воздушной группой, а Гавриил, Маркус и Иисус с наземной колонной. Остановки и дозаправки будут производиться на аванпостах принадлежащим «апостолам», после чего они так же будут эвакуироваться, присоединяясь к наземной колонне.

Погрузочный зал был охвачен суетой, повсюду сновали «апостолы» и ездили автопогрузчики. Ответственный за хоз. часть сотрудник скрупулезно проверял каждый ящик с патронами и мешок с зерном, что-то отмечая в своем толстом журнале. Михаил и Персивальд стояли с Иисусом, обсуждая детали маршрута и сроки прибытия. Маркус тоже был неподалеку, он раздавал своим штурмовикам указания. Все настолько увлеклись подготовкой, что не заметили как к ним подошел Гавриил. На нем не было лица, он казался абсолютно подавленным, таким его еще никто никогда не видел.

— Брат, мы все скорбим… Она была великим человеком… — Опустив глаза, произнес Михаил.

— Мне срочно нужна штурмовая группа хорошо подготовленных «апостолов». — Словно не слыша слов своего брата, прошептал Гавриил.

— Зачем? Все штурмовики покидают штаб квартиру и следуют в направлении «Церты». — Недоумевая, спросил Михаил.

— Не все… — Глаза Гавриила блеснули яростью, несвойственной для него.

— Что ты имеешь в виду? — Снова переспросил Михаил, он не мог понять чего же хочет от него Гавриил.

— Я возвращаюсь в небесное царство… Подготовьте штурмовую группу сопровождения. — Объяснился архангел.

— Нет! Ты останешься с нами, ты важнее тут. Ультимативно заявил Михаил.

— Кто ты такой, что бы решать за меня? Я возвращаюсь… Я чувствую, что должен… — В словах Гавриила клокотали боль, гнев и внутренне опустошение. Архистратиг чувствовал их в каждом его слове. Чувствовал, как что-то надломилось в душе его брата.