Эми Плам - После конца

- Чем могу помочь?

Я оборачиваюсь и вижу молоденькую девушку за кассой. Пошарив по карманам, я вытягиваю горсть мелочи. Все, что у меня есть - сдача от нашего несъеденного завтрака, купленного Джуно.

- Что можно взять за доллар двадцать девять? - спрашиваю я.

- Воды, - отвечает она пренебрежительно.

Я оглядываюсь на улицу. Они стопудово уехали, но кто знает, не вернутся ли. Так что у меня два варианта: зависнуть в «Дейри Куин» за стаканчиком воды, на случай, если они все-таки вернутся, или же рискнуть и попытаться добраться до своей машины.

- Не надо, - говорю я, - не хочу пить. Она закатывает глаза, и я выхожу из кафешки.

Через двадцать минут я с удивлением обнаруживаю, что ключи от моей машины всё ещё валяются на земле, куда я их бросил, когда Реддинг и Портман врезались в Джип. Пакет с нашим завтраком - по-прежнему на приборной доске, где его оставила Джуно. А её рюкзак так и лежит на заднем сидении.

Меня переполняет чувство острой тревоги, но как только я вспоминаю, что папины прихвостни схватили Джуно, оно сразу же сменяется гневом. Пусть хоть пальцем посмеют её тронуть. Я лишь тешу себя надеждой, что отец будет обхаживать её, пока думает, что она может быть полезной. Но я-то знаю, Джуно помогать ему не станет. Даже знай она формулу, или рецепт сохранения молодости, чёрта с два проговорится.

Я вспоминаю ее гневное лицо и не могу сдержать улыбку. Не хотел бы я оказаться на месте отца перед разъярённой Джуно. Если Портман и Реддинг везут её в Лос Анжелес, как я предполагаю, она придет просто в бешенство. Сейчас её цель - Нью-Мексико, и чем дольше отец будет удерживать её, тем сильнее она рассвирепеет.

Но тревога возвращается, когда я вспоминаю, каким жестоким может быть мой отец, когда не получает желаемого. У него есть целая корпорация, деньги, подчинённые. А что есть у неё? Её земная магия. Я завожу машину и пристёгиваюсь. В Лос-Анжелесе произойдет смертельное лобовое столкновение, не иначе. И я должен быть там, чтобы его предотвратить.

Как только я выезжаю с места стоянки, на капот приземляется что-то черное, загораживая мне обзор через лобовое стекло. Я останавливаюсь и вижу, что это По широко размахивает крыльями, чтобы привлечь внимание. Я отстёгиваю ремень и вылетаю из машины.

- Какого чёрта ты здесь делаешь? - спрашиваю я и сразу сам всё понимаю. - Ты шпионишь для Уита, да? Ты... ты предатель!

Ворон истошно каркает и подходит поближе, чтобы заглянуть мне в глаза.

Понятно, что он был лишь невольным инструментом в руках Уита, но мне всё равно хочется вцепиться в его маленькую пернатую глотку.

- Почему бы тебе не сделать полезное дело и не найти Джуно? - говорю я. Он наклоняет голову в сторону, словно принимая мою претензию во внимание. Затем громко каркает и улетает на север - в направлении прямо противоположном от места, куда везут Джуно. Кажется, я не настолько «близок с Йарой», чтобы воспользоваться услугами почтового ворона.

Я возвращаюсь в машину. Как меня вообще угораздило вляпаться в эту чехарду? Ах, да. Папа. Папина алчность. И девчонка, которая хранит, а может и не хранит тайну препарата, дарующего бессмертие.

Встряхнув головой, я пытаюсь настроить приемник на какую-нибудь радиоволну. Но мне удаётся поймать лишь кантри и ретро. Впереди долгая дорога в Лос-Анжелес.

ДЖУНО

Запомнив точное местоположение нарисованного круга, я спускаю карту в унитаз. Смываю песок с расцарапанных ладоней и вытираю окровавленные коленки куском смоченной туалетной бумаги. И только тогда возвращаюсь на своё место и пристёгиваюсь. Тугой Воротник следит за каждым моим движением. Я бросаю на него сердитый взгляд, и он хватается за журнал, чтобы не смотреть на меня.

Мы трогаемся с места и начинаем двигаться по взлетной полосе. Возвращается Лысый, садится прямо напротив меня и пристегивается. Меня опять тошнит. Ещё никогда мне не приходилось подниматься над землёй. И я повторяю про себя: «Будь сильной. Не показывай слабости». Затем скрещиваю руки на груди и закрываю глаза, будто собираюсь вздремнуть. Но, подглядывая одним глазом, вижу, что оба они уставились в спортивные журналы и за мной больше не наблюдают.

Я уже подумывала, что можно сделать, чтобы остановить самолёт. Интересно, есть ли в нем свечи зажигания? Но страх, что своими действиями я могу всех нас убить, удерживает меня от попытки Заколдовать двигатель.

Как только мы начинаем медленно взлетать, я поворачиваюсь, чтобы выглянуть в окно. Прощаясь с землей. Соединяясь с небесами. Мои представления о самолетах неразрывно связаны с бомбами, сброшенными с них. С реактивными снарядами, несущимися по воздуху. С атомным оружием, доставленным воздушным путём. С грибовидными облаками и зеленоватым радиационным паром, что с малых лет наполняли мои ночные кошмары. Перед глазами стоят взрывы - катастрофические, как 4 июля, и я не в силах сдержать дрожь.