Екатерина Кариди - В мире снов (СИ)

И теперь... теперь...

Руки обнимают ее. Рита растеряно и испуганно взглянула, наконец, на того, кто был рядом. А он, улыбался. Ткнулся ей плечо головой, потерся и, целуя ее, прошептал:

- Ритка, Ритка, вспомнила...

- Костик... - пораженно уставилась она на него.

И тут Костя вскочил, схватил ее в охапку, прижал к себе, закружил и счастливо заорал:

- Ритка! Вспомнила! Молодец!

Ничего она не понимала...

- Ты оглядись, - он так и поставил ее на пол, но кружить перестал.

- Где мы...?

- А ты не узнаешь?

Так странно... Они в квартире Костиных родителей... Как в тот день...

- Это что? Что... Как мы тут оказались?

Рита помнила тот день, когда они наконец-то решили перевести свои отношения на более... Короче, переспали. Костины родители были в отъезде, он позвал ее в гости. Оба твердили себе, что это будет просто свидание, ничего больше, никаких вольностей, ну может, поцелуются пару раз. Но оба хотели большего. И это случилось. Тогда.

А сейчас они, что? Как они тут оказались? Вернулись в тот день? Бре-е-е-ед... Но это было почти четыре года назад! Еще до их свадьбы!

- Ритка, у тебя такой обалдевший вид, - он не смог сдержаться и радостно заржал, - Что? Даже не треснешь меня?

- Сейчас как тресну! - не много нужно было, чтобы она завелась, но у Риты были вопросы поважнее, - Троепольцев, что произошло?

Он взял с прикроватной тумбочки маленького толстенького ослика со значком мерседеса на попке, брелок для ключей, показал ей:

- Вот, видишь? - и потом сунул в карман.

- И что? Ничего я не понимаю...

Тогда Троепольцев обнял ее за плечи, усадил рядом с собой.

- Костя, ничего я не понимаю, мы же с тобой в подвале были... и Коля с нами... А...

- Я расскажу. Это будет долго, может, ты поесть хочешь?

И тут она поняла, что есть хочет, как голодный волк. Еще бы, после такого стресса в том подземелье. А Троепольцев, увидев голодное выражение на ее лице, рассмеялся и пошел на кухню. Но ей вдруг стало страшно оставаться в комнате одной, Рита как была, в простыне, припустилась вслед за ним, крикнув:

- Костя, подожди, я с тобой!

Тот, не оборачиваясь, покачал головой и только громче рассмеялся. А придя в кухню, стал быстро и сноровисто накрывать на стол. У Ритки потекли слезы:

- Костечка, милый мой, родненький, как же я тебя люблю...

- Ну-ну, раскисла. Сейчас яичницу пожарю, так ты вообще растечешься от счастья?

- Костя, - она сорвалась со стула на котором сидела, обняла его за спину и зашептала ему куда-то между лопаток, - Костечка, родной мой, я тебя больше жизни люблю. Костечка...

Рыдания стали душить ее. Троепольцев обернулся к ней лицом, прижал к себе крепко-крепко и сказал просто:

- И я тебя. Больше жизни. Люблю. Ты - моя жизнь.

Так они простояли долго, обнимая друг друга, он вытирал ее слезы и гладил по волосам. Потом Рита вдруг вскинулась:

- Костя, а вдруг мне это снится? Вдруг я в том подвале, а ты опять мертвый? Костя?!!!

При этом предположении ужас объял ее. Но Троепольцев мягко улыбнулся, провел рукой по ее щеке и показал на отрывной календарь, висевший на стене. Там как раз красовалось девятнадцатое марта 2012 года.

Это и правда был тот день, когда они первый раз были близки.

- Но как?!!!

- Садись, ешь. Потом все расскажу.

Рита послушно уселась за стол в ожидании, и принялась за бутерброды. Правда, она и сама не замечала, что жует и в каких количествах, но это от нервности. А он пожарил яичницу на двоих, вывалил в тарелки и присел напротив. Когда первый голод был утолен, Маргарита не выдержала:

- Троепольцев, говори уже. Не томи.

- Рита. Я... В общем, я не совсем обычный человек...

Она махнула рукой:

- Знаю, мне твоя бабушка уже рассказала.

- Которая?

- Баба Женя... - протянула Рита, - А что, могла и другая?

- Ну, мало ли, - он ответил уклончиво, лукаво улыбаясь при этом.

И тут же получил тычок в плечо:

- Троепольцев, не отвлекайся!

Костя весело расхохотался:

- Ритка, ты просто прелесть!

- Не пудри мне мозг, рассказывай, давай!

Он посерьезнел и начал говорить:

- Рита, когда я понял, что люблю тебя... Мне надо было тебя обезопасить, ну, потому что из-за меня тебе могла грозить опасность... - он немного сбивался, подыскивая слова, - А когда понял, что ты еще и проводник, то тем более.

Костя вскинул на нее взгляд и проговорил:

- Может, я скажу странные вещи, но ты просто поверь. В общем, я вчера написал завещание. На тебя.

Рита тихо вскрикнула, зажав ладонью рот, но сделала ему знак, чтобы продолжал.

- А потом сделал свой первый в жизни якорь. Для тебя. Это... Ну, это такая вещь, в которую ты вкладываешь ментальную привязку к конкретному объекту. Трудно объяснить... Короче, вот этот малыш, - он вытащил из кармана брелок - ослика и показал Рите, - Якорь. Чтобы ты на него вышла. Он должен был напоминать тебе обо мне. Потом... Ну, потом... Ты знаешь, когда...