Екатерина Голинченко - Мелодия Бесконечности. Первый аккорд

— Мы же договорились, — вздохнула Маргарита, мягко отстранившись от него, — Вы не придёте сегодня ко мне. Ни сегодня, и никогда.

— Да, это правда, — согласился Генрих, — Мы договорились. Но, дайте мне руку, Марго, — он взял её руку в свою, — Научите меня, я — способный ученик. Ведите меня, я здесь как слепец. Эти коридоры приведут к пропасти, из которой живым мне не выбраться. Ваши братья, наверняка, меня убьют.

— Вы заблуждаетесь, — пыталась уверить его Маргарита, хотя сама не была уже ни в чём уверена.

— Они всё равно убьют меня. А вы станете для них лишь обременительной вдовой, — не останавливался Генрих.

— Мои родственники не желают вам зла, — в пол — голоса произнесла она.

— Вы сильнее их всех. Ваша мать встанет перед вами на колени. Вы станете королевой, Марго, — веско заявил Наваррский.

— Замолчите, — взволнованно прошептала Маргарита, приложив палец к его губам, — Даже разговоры с глазу на глаз могут быть опасны.

Генрих подошёл настолько близко, что она могла слышать его дыхание, и поцеловал молодой женщине руку:

— Наш брак-политический. Пусть таким и будет. Мы лишь пешки в хитросплетении их интриг, так давайте разрушим их планы. Будьте моим союзником! Заключим пакт, тайный пакт! Не будьте мне врагом…

— Замолчите, — чуть слышно вымолвила Маргарита.

— Я вам не враг. Я — ваш друг! Станьте и Вы моим другом, моим союзником. Вы будете моим союзником? — взгляд Наваррского, равно как и его прикосновения, обжигали своей искренностью и проникновенностью.

— Может быть. А теперь уходите. Уходите, — бессильно выдохнула она.

— Ваш брат? Любовник? Или оба вместе? — Генрих указал на дверь кабинета, — Не говорите, я не хочу знать. Если бы вы хотели предать меня, вы бы дали мне договорить. Я не прошу Вас быть мне любовницей, но, вижу, что вы честны со мной, а в данном положении мне гораздо важнее ваша преданность, чем пылкая страсть с вашей стороны, — с чувством проговорил Беарнец.

Маргарита стыдливо покраснела.

— Возможно, когда-нибудь я смогу познать Вашу признательность другого рода, а пока мне вполне достаточно вашей дружбы. Вы — истинная жемчужина Франции.

— Гугеноты будут мстить за Колиньи. Они готовят резню. Я это знаю, — говорила Екатерина, и непроницаемое неподвижное лицо королевы-матери было похоже на восковую маску — впредь история запомнит её, как зловещую убийцу и интриганку, что распростерла свои адские чёрные крылья над французским королевством, а не как королеву-миротворицу, всеми силами старавшуюся сберечь для своих потомков страну, сгоравшую в пламени религиозных и межклановых войн, ознаменовавших период правления её сыновей. Недовольства вспыхивали по всей стране всё чаще, принимая масштабы стихийного бедствия и угрожая жизням самих представителей двора, и только решительные меры и выдержка могли сохранить им жизнь и укрепить влияние и авторитет правящей семьи.

— Расследуйте всё. Мне нужен убийца, — требовал король.

— Ты их видел? Они горят ненавистью. Они оскорбляют нас. Сначала они пойдут на Лувр. Они нас всех убьют. Они нас перебьют, ты слышишь? В последнее время они были заняты сбором людей и оружия.

— У меня тоже есть оружие, и у меня есть люди! — возразил Карл.

— Их тысячи, этих свадебных гостей. Они хотят показать свою силу и теперь не остановятся.

— Колиньи мне как отец, — твердил Карл, — Я поклялся разобраться с этим.

— Не называй его так! — закричала оскорблённая Екатерина, — И не надо взывать к отцу! Если б твой отец был сейчас здесь, он знал бы, что делать. Твой отец знал, что какой бы ни был король, его надо уважать.

— Учись у де Гиза. Он понял, что надо первым наносить удар, а не ждёт, когда нападут на него.

— Это обвинение? — поднял бровь от удивления Гиз.

— Нашли твой пистолет, — пожал плечами Анжу.

— Тем лучше, — губы Гиза искривились в ухмылке, — Я жаждал совершить это преступление.

— Тебя ни в чём не упрекают, — Анжу убрал непослушный локон с лица, — Надо было стрелять точнее.

— Тот, кто покушался на Колиньи, хотел обвинить в этом меня, — задумчиво произнёс Гиз.

— Тогда начинай расследование, защити Колиньи, Гиз! — запротестовала Екатерина, — Если бросишь все силы короля на это расследование, то погубишь королевство, которое я всеми силами пытаюсь возродить. После смерти вашего отца вся грязная работа на мне! И меня это не страшит! Я спасу своих детей. Я готова жизнь положить ради вас.