Луи Бриньон - Трон Зевса

— А если мы осмелились потревожить жилище Богов?

— Господи!

Испуганный крик прозвенел в черноте и волнами начал скатываться вниз повторяясь и медленно затухая. Почти сразу же раздался жёсткий голос Боуда:

— Ещё один такой крик, Энн. И я лично отволоку тебя наверх. Ты всех пугаешь …

— Я больше не буду… — раздался слабый голос, — я не виновата…я просто спускалась и тут свет упал…

на это…

В то время пока она приходила в себя, Александрова с огромным интересом рассматривала на стене рисунок, который и напугал профессор Коэл. Рядом стоял Боуд. Он поднялся как только услышал крики. Чуть выше профессор Коэл с совершенно белым лицом. Она держалась за грудь и с откровенным ужасом следила за действиями своей подруги. Позади неё стоял Орест который крик по настоящему испугал. Тем не менее он сразу бросился на помощь. Но она так и не понадобилась. Боуд вначале осветил лица профессор Коэл и Ореста, а затем перевёл луч на Александрова. Та выглядела совершенно заинтригованной. Голос Александровой полностью выдавал её чувства.

— Я понимаю Энн… — слова Александровой звучали негромко но тем не менее сразу стали разноситься эхом и постоянно повторяться. Отчего сразу становилось не по себе. — Он словно живой. Когда смотришь на него создаётся ощущение, что он собирается броситься на тебя. Признаться я в растерянности. Ничего подобного мне видеть не приходилось, а ведь я хорошо знаю мифологию…

непонятно что это за существо…

— Не лучше меня, — раздался уверенный голос Ореста. А следом раздались осторожные шаги.

Скользнув мимо профессора Коэл которая всё ещё не могла прийти в себя, он встал рядом с

Александровой и сразу же направил свет на стену. Вначале луч высветил хвост, затем копыта покрытые шерстью, затем мощную грудь и руки на которых имелись по три пальца с острыми когтями. И последним показалась голова. Вернее головы. Их было две. Одна обычная, другая как бы вырастала из шеи. И именно на ней был изображён единственный глаз. На основной голове вместо глаз были изображены уродливые шрамы.

— Спаси нас Боги! — прошептал с отчётливом ужасом Орест, осматривая рисунок, изображённый на стене. — Я чувствовал, что сюда нельзя входить. Чувствовал…

— По существу, Орест, — холодным голосом осадил его, Боуд. — Если тебе известно что это такое и нам расскажи. Любая мелочь может иметь значение.

— Это не мелочь…это Беофал…первый из пяти стражей охраняющий путь в царство зла!

— Понятно, — пробормотал Боуд, — очередной греческий миф полный кровавых подробностей. Остаётся только позавидовать или посочувствовать воображению ваших предков.

— Мы хоть и христиане но верим, что именно здесь, на Олимпе находилось жилище Богов. Никто не

должен тревожить их покой.

— Судя по этому …Беофалу…скорее кладбище, а не жилище, — отозвался Боуд. Он направил свет на отца Джонатана. Тот стоял ниже и по всей видимости ждал когда они продолжат путь. Боуд не стал тянуть. Он миновал отца Джонатана и стал спускаться дальше. Его шаги отзывались глухим эхом.

Вслед за ним стал спускаться отец Джонатан. Александрова так же последовала за ними. Вслед за ней устремилась и профессор Коэл. Оставшись в одиночестве, Орест некоторое время напряжённо размышлял. А потом бросил взгляд на рисунок и стал спускаться вслед за остальными.

Боуд постоянно прислушивался. И не только к звуку шагов позади себя, но и любому другому звуку.

В особенности тем, которые не могли иметь к ним прямого отношения. Один из них, монотонный и тягучий напоминающий отрывок грустной мелодии то и дело прокатывался раз за разом вызывая у него беспокойство. Поразмыслив над природой этого звука и над некоторыми другими похожими звуками, Боуд пришёл к выводу, что их могла издавать сама башня. Боуд спускался с крайней осторожностью. Он постоянно передвигался к краю и пристально осматривал дальнейший путь. Свет фонаря прорезая мрак, высвечивал очередную часть лестницы — ещё одну полукольцо у противоположной стены. Достигнув этой лестницы, Боуд уже осматривал другое полукольцо, которое находилось прямо под тем, где он только что прошёл. Так лестница и спускались кольцами вниз. Стена выглядела такой же чёрной и такой же гладкой как и в самой верхней части пути. По всей видимости, ничего не менялось, хотя они успели спуститься вниз на порядочную глубину. Боуд время от времени, глубоко вдыхал в себя воздух. Но нет. Дышалось всё так же легко. Значит, они всё ещё высоко в горах.